Uragiri wa Boku no Namae wo Shitteiru. Ep. 11

Ай да Юки! Ай да молодца! Я, конечно, не сомневалась в том, что Юки всех спасёт. Но в одиннадцатой серии он превзошёл самого себя.

Хотя в 11 эпизоде отличиться успели почти все герои. В каждом нашлось что-то новое или раскрылось то, что раньше было спрятано глубоко в душе.

Вот взять к примеру Токо. Все знали, что Цукумо ей очень дорог. Но кто мог сказать, что у неё достаточно сил для того, чтобы просто ждать, надеяться на лучшее, довериться тому, кто может помочь и не мешать этому? Но ведь каждому иногда нужно побыть слабым, искренне поплакать, не скрывая своих чувств, поделиться ими с кем-либо. Да и зачем их скрывать, если, запертые внутри, они приносят лишь боль? Кое-кому стоило бы поучиться у Токо этому качеству.


Понятно, что это относится к Хоцуме и Шусею. Но и Юки тоже пытается слишком многое взвалить на свои плечи, не прося ничьей помощи. Только увидев раненого Цукумо, почувствовав всю боль от его ран, Юки понял, что здесь люди сражаются, рискуют своими жизнями, в то время как он находится под их защитой, не подозревая о том, какой они подвержены опасности. И Юки не может позволить себе и дальше оставаться в стороне.

Рядом с Лукой, благодаря и его поддержке, Сакурай стал сильнее. И как же понравилась мне та улыбка, с которой Хоцума посмотрел на Кросзерию, когда Юки и Лука пришли к нему, сняв барьер Такасиро. (Вот бы Хоцума всегда был такой проницательный!)



Старший Гио дал своё разрешение? Нет. Юки сам так решил. А от Такасиро они втроём не прятались и прямо поставили перед фактом, что они идут спасать Шусея не смотря ни на что. И это Хоцума сказал, что они с Лукой будут защищать Юки. Мы. Вместе. Наконец все эти "Я", "Он" превратились в "МЫ". (Ага, Мы Гандам, да-да=)) И Такасиро ничего другого не оставалось, кроме как смириться и позволить Юки делать то, что он считает нужным. Глава клана Гио думал, что без жертв обойтись не удастся. Но у Юки есть та сила, которой нет ни у Такасиро, ни, тем более, у Рэйги. Он готов сражаться ради других, тех, кто поддерживает его, кто дорог, ведь ради друзей не страшно и жизнью рискнуть.

Что касается Луки, то совершенно точно стало ясно, что он готов ждать столько, сколько потребуется, он Юки не бросит, он поддержит его в любую минуту, он будет его любить и Никогда Не предаст. И был ещё в этой серии один интересный момент. Когда они оказались в логове Эшли, Лука, отвлекая на себя внимание демонов, оставил Юки на Хоцуму, доверившись ему. (Правда, дураком он всё-равно успел его обозвать=). Вопрос: почему? (Возможно, вопрос бессмысленный, но...) Лука ведь никогда не был заодно в кланом, он был с Юки. Но почему тогда в такой опасной ситуации он согласился быть приманкой, а не остался с Юки защищать каждый его шаг? Ответ прост до безобразия. (Вполне вероятно, что это не совсем так, но это лично моё ИМХО). Просто Лука знает, что он успеет придти на помощь. Но это не всё. Кросзерия уверен в силе Хоцумы, ведь если тому дорога жизнь его "партнёра", то Рендзё не остановится ни перед чем, ради спасения Шусея, и Юки может полностью довериться его способностям, как стража Звелт (думаю, боевые навыки Хоцумы Лука всё-таки оценил). Ведь Хоцума тоже изменился.

Шоковая терапия Шусея или методика под названием "Позволь Юки спасти себя" оказала прямо-таки наглядный эффект. Достаточно одной фразы, которую Хоцума твёрдо и уверенно произнёс в ответ на вопрос Канаты: "Кто ты?" - "Я друг Юки". Съел, Каната-сан? Каната-сан не просто съел, Каната-сан этим заявлением подавился. А того, что Юки первым отпустит его руку и уйдёт не оглядываясь, он никак не ожидал. Мне тогда даже стало на мгновение его жалко и я подумала о том, почему же он так хочет, чтобы Юки был с ним, почему так хочет его оберегать? Кем была Та Юки для Рэйги? Но всё равно эти вопросы и возможные на них ответы не оправдывают Канату в моих глазах.




А Хоцума стал более искренним. Наверно именно таким - сильным, добрым, решительным, честным, совсем немного робким - он всегда был в глазах Шусея. Ну что, Шусей, теперь, когда вернулся прежний Рендзё, ты просто обязан очнуться. Этого я жду уже в следующей серии, которая обещает быть жаркой, ведь Эшли всё-таки Опаст и она не одна.



Я совсем ничего не рассказала о событиях серии, слишком увлёкшись описанием героев. Ну и ладно. Кто это читает наверняка и сам всё знает.

P.S. Эти дурные диалоги в превью вызывают смешанные чувства. Тут Луку на куски рвут! Тут Шусей умирает! А вы о каких-то там пижамах! Но одновременно с этим такие несерьёзные разговоры словно намекают на то, что всё будет хорошо. А ещё вдохновляют на написание чего-то такого бытового и флаффного. И это не будет ни АУ, ни ООС=)

запись создана: 22.06.2010 в 16:34

---

хотеть не вредно

"Ah, the whirl of light and the color of the wind
Ah, so beautiful, I want to show you"

Даже при том, что Шусей был знаком с Хоцумой всю свою жизнь, он всё же не мог утверждать , что знает своего напарника достаточно хорошо, чтобы быть способным предугадать абсолютно все его действия. Сегодня же он и вовсе решил, что не о знает о нём ровным счётом ничего. Всё началось с того момента, когда Хоцума ранним утром ворвался в сон Шусея, одним резким движением срывая с него одеяло и требуя от друга немедленного пробуждения. И он отказывался уходить всё то время, пока Шусей пытался ещё изображать из себя спящего. Смирившись, Шусей поднялся и, хотя ни злости, ни раздражения не было, он всё же посчитал своим прямым долгом смерить напарника гневным взглядом, едва только посмотрев на часы.
- Четыре часа утра, Хоцума. Что случилось?
- Одевайся.
Шусей со вздохом провёл ладонью по лицу, прикрывая ею глаза. Уверенный тон Хоцумы тонко намекал на невозможность проявленяи всякого сопротивления.
- Дай мне десять минут.
- Пять, - сказал Хоцума и вышел из комнаты, оставив за Шусеем лишь один вариант возможных действий.
"Да он с ума сошёл", - думал Усуи, застёгивая пуговицы на рубашке.
По оконному стеклу постучали редкие капли дождя. На улице было мрачно и сыро. Со времени того самого происшествия Хоцума не любил дождь. Он был горьким напоминанием о событиях многолетней давности. Как и шрамы Шусея, он приносил Рендзё боль. Но Хоцума поклялся, что никогда больше не будет убегать.
Он ждал Шусея у парадного входа. Теперь, когда Усуи спустился сюда, не опоздав ни ни секунду, Хоцума успел уже передумать и растерять половину своей уверенности, но не упрямства.
- Предлагаешь мне оздоровительную прогулку, - усмехнулся Шусей, беря с вешалки зонтик.
- Просто хочу кое-что показать, - улыбнуться, говоря это, Хоцума все же не сумел себя заставить.
- Учти, это должно быть что-то достаточно фантастическое, способное удивить даже стража Звелт, - предупредил Шусей, открывая дверь.
Дождь шёл всю ночь. Вдоль дороги ведущей к воротам лежали сорванные цветочные лепестки и листья побитые дождём. Холодные капли, всё ещё срывающиеся с небес вниз, неприятно били по лицу, прогоняя остатки сонливости. Но Шусей не успел раскрыть зонтик, как Хоцума схватил его за руку и вдвоём они побежали по дороге прочь от поместья - к воротам. Усуи не занл, хотел ли он что-то крикнуть Хоцуме, остановить его. Прежде чем он успел подумать об этом, они уже были за пределами барьера.
Вокруг был лишь пустынный парк, а ног Хоцумы и Шусея плыло прочь небо, отражённое в лужах, чуть подсвеченное первыми солнечными лучами.
- Чёрт! - выругался Хоцума. - Быстрей! Иначе не успеем!
"Сейчас или никогда", - думал он.
Плеск воды под ногами, промокшая насквозь обувь, сумасшедшие птицы, кричащие что-то, ладонь Рендзё, крепко сжимающая его руку - всё это заставляло Шусея глупо улыбаться, глядя в спину Хоцумы.
- Всё равно, куда бежать, если я с тобой, - Шусей и не заметил, как прооизнёс эти слова вслух. И Хоцума, не оглядывясь,только сильнее сжал его ладонь.
Они бежали вверх по ступеням. Деревья расступились, и перед ними открылось небо. Внизу за парапетом ещё спал город и над ним поднималась тонкая солнечная полоса.
- Смотри внимательно. Это только наш рассвет.
Но Шусею он совсем не был интересен. Его не привлекали тёплые лучи, пронизывающие быстро тающие тучи. Он смотрел только на Хоцуму, его улыбающееся лицо, в его сияющие глаза. Шусей думал раньше, что Хоцуме к лицу дождь и ночь. Но сегодня он решил, что всё же его сияние это не звёздная пыль, а первые утренние лучи солнца. Он был совсем другим.
Шусею часто снился один и тот же сон, в котором все ночи напролёт он играл своему самому дорогому человеку на фортепиано. Шусей боялся, что с наступлением утра всё бесследно исчезнет. Он хотел бы уснуть навечно, оставшись с этим застывшим видением из прошлого. Но настойчивый упрямый голос Хоцумы вырвал его из этого сна.
- Ты вообще слушаешь, что я говорю? - возмутился он. - О чём ты там так думаешь?
- Какой же ты дурак, Хоцума! - Шусей засмеялся. Так звонко и искренне.
"Уже только ради этого момента стоило решиться на такую глупость", - думал Хоцума. Залюбовавшись лицом Шусея, он и не услышал, как Усуи перестал смеяться.
Хоцума был рядом, его сердце стучало так быстро, а в глазах только в первое мгновение появилось недоумение, когда губы Шусея вдруг оказались слишком близко. Усуи не знал, какими могут быть руки Рендзё, до боли сжимающие в объятьях, какими могут быть губы, страстно и требовательно отвечающие на первое прикосновение.
"Это кажется мне ещё более нереальным, чем всё то, что происходило с нами до этого. Неужели этого я и ждал?" - подумал Шусей.
- Ой! - вскрикнул Хоцума, резко отстраняясь. - Ты мне язык прикусил!
- Уж слишком ты разошёлся для первого раза, - мило улыбнулся Шусей.
- Ты первым начал! - обиженно заявил Рендзё.
- Предлагаю мне отомстить.
Дважды Шусею повторять не пришлось...
На обратной дороге Хоцума сказал Шусею:
- У меня такое чувство, что за нами следят.
- А, это всё птички.
- Цукумо узнает.
- Цукумо и без их помощи узнает. Но он никому не расскажет. ^____^

---

Tsubasa RC. Курогане/Фай - "Погадай мне на картах..."

Он был слишком суеверен для мрачного и холодного воина. Он уже не смог заснуть после резкого пробуждения от ночного кошмара. Он помнил сон слишком хорошо, чтобы не суметь контролировать злость на самого себя за свои последующие действия.

читать дальше?

Поднявшись с кровати, он вышел из комнаты. Почему-то он догадывался, что внизу, в зале их кафе, за одним из столиков при свете единственной тусклой лампы сидит маг, со скучающим видом перебирающий карты.
Курогане уже пожалел о том, что позволил минутной слабости управлять собой. Если бы он не был уверен в том, что Фай уже заметил его присутствие, то непременно бы отправился назад в спальню. Он бы сумел заснуть теперь, увидев невредимого напарника. Впрочем, раз он уже встал, то и всё равно, что подумает маг.
Чтобы придать своему лицу как можно более равнодушное выражение, Курогане требовалось всего несколько секунд. Уставший ждать Фай, пряча улыбку за тенью волос, предвкушая реакцию воина, позвал того по имени.
- Курогане?
Изумлённый, Курогане поздно осознал, что уже сделал шаг вперёд, попав в круг света, а выражение на его лице совсем не соответствует желаемому. Он смотрел в голубые глаза мага, не смея отвести взгляд, боясь больше никогда снова не увидеть колдовской загадочный блеск в них. Он подумал, что с Фаем что-то не то, и в то же самое мгновенье маг улыбнулся и на его лицо вернулась привычная шутовская маска.
- Попался, Куро-пон! И, пожалуйста, не смотри на меня так, будто съесть собрался.
- Да ну тебя с твоими шуточками! - Курогане злился всё больше на самого себя.
- Не спится?
- Не спится.
- Я где-то когда-то слышал о том, что глинтвейн благотворно влияет на душевное состояние человека. Хочешь я его для тебя приготовлю?
Курогане на нашёл что ответить, думая что это не такая уж и плохая идея. И Фай, оставив карты, встал из-за стола и направился, по-видимому, на кухню.
Оставшись в одиночестве, зная лишь, что на столе лежат карты, Курогане ощутит как внутри все его внутренности сжимаются, подчиняясь какому-то необъяснимому страху. Он смутно помнил, что происходило, когда жрицы в его стране, обжигая пальцы, прикасались к картам. Но он не смог забыть свои чувства. Слишком реальным казался образ, воплощение равнодушной, всё подчиняющей себе силы.
Не желая оставаться с картами наедине, Курогане не придумал ничего другого, кроме как пойти на кухню, где вовсю хозяйничал маг. Шальной запах пряностей, наполнивший лёгкие, разом вышиб из тела воина всякую сонливость и остатки воспоминаний утонули в дурманящем аромате. Курогане стало немного не по себе. Напиток, приготовленный Фаем, не вызывал у него доверия. И снова прозорливый маг, не обративший внимания на неожиданное появление Курогане, не отказал себе в удовольствии сказать очередную глупость:
- Это не приворотное зелье, нечего тебе бояться.
- Вот ещё! - сомнения тем не менее мечника не покинули, но с ними пришлось смириться.
- Готово! - радостно возвестил Фай, тем самым заставив Курогане ещё больше отчаяться. Улыбка мага, кажется, снова не предвещала ничего хорошего. Разлив чуть вязкое содержимое турки по двум толстостенным гранёным стаканам, Фай обернулся к Курогане.
- Вернёся в зал, - сказал он. Воин поёжился, но ничего не ответил, молча последовав за магом. Едва они вышли за их спинами на кухне погас свет.
Вернувшись к столу вместе с магом, Курогане совсем чуть-чуть, но чувствовал себя лучше. Они пили глинтвейн в молчании. Волнение покидало разум воина, уступая место даже некоторому азарту. И на карты в руках Фая он смотрел с презрительной насмешкой.
- Хочешь, я тебе погадаю? - спросил Флоурайт. В его глазах в этот момент плясали шаловливые чертята. И воину захотелось рассмотреть их поближе, видеть каждое их движение, управлять ими. А в стакане ещё плескалась горячая влага, так что можно было рискнуть бросить вызов и самому магу.
- Я не верю этому шарлатанству, так что - валяй.
- Правда? Значит верно утверждение, что люди боятся того, чего не знают или не понимают.
Но Курогане и не вздрогнул даже.
- Ты можешь меня переубедить? - спросил он.
- Это легче чем ты думаешь. Я могу узнать всё о тебе, всю твою душу разобрать по кусочкам, сколько бы ты не старался её скрыть.
- Мне для этого и карты не нужны.
- Попробуй, - пренебрежительным тоном бросил Фай.
- Ты трус и лицимер, прячущийся за вечной глупой улыбкой, никогда не говорящий правду, постоянно увиливающий от прямого ответа, - резко сказал Курогане, давая, наконец, волю чувствам. Костяшки его пальцев, сжимающих стакан, побелели, а жидкость внутри задрожала.
- Вот как. Неужели ты так хочешь узнать, о чём я думаю? Я могу сказать, - сказал Фай улыбаясь.
- Ты всё равно соврёшь. Ты уже разучился быть честным даже с самим собой.
- О, нет. Я предельно честен со своими мыслями и желаниями. Просто ты бы злился, если бы я говорил о них всех вслух.
- Что ты имеешь ввиду? - Курогане напрягся. Минутный хмель исчез от одного только взгляда ярких голубых глаз. Фай наблюдал за ним, чуть наклонив голову набок и улыбась, словно бы так же как и всегда, если бы не незнакомые искры в его глазах.
"Всё дело в освещении," - сказал себе Курогане.
- Едва ли, - усмехнулся Фай.
- Что? - Курогане словно только что очнулся ото сна.
- Я сказал: ты быстро пьянеешь.
Маг уже не смотрел на воина и был увлечён картами, которые быстро тасовал в руках. А стакан Курогане был ещё наполовину полон.
Курогане прислушался. Ему вдруг показалось, что он отчётливо слышал шорох бумаги, так словно кто-то листал книгу и что-то бормотал себе под нос. Слова казались ему знакомыми, а звук шагов и шелест ткани показались столь близкими. Он оглянулся. Огромный зал терялся в пыльном сизом тумане, за которым была лишь пустота и огромная лестница, уходящая далеко вверх. Мгновенно он исчез, уступив место светлой просторной комнате с огромным бассейном посреди неё. Курогане подался вперёд увидев мага, сидящего на краю бассейна. Тот оглянулся.
Вкус глинтвейна казался уже другим. А глаза Фая неотрывно смотрели на него.
- Что-то случилось?
- Нет, ничего.
Вокруг всё было как и прежде. Всё тот же маленький уютный зал. И запах цветущей вишни, врывающейся через окно, тревожа лёгкие занавески.
"Сакура?"
...Он стоял посреди цветущего вишнёвого сада. Перед его глазами худой черноволосый мальчик с упрямым лицом клялся в верности хрупкой девочке в длином светлом кимоно.
- Ммм, как мииило, - рядом всего на одну секунду оказался маг. И не успел Курогане с безумно горящими глазами схватить его за руку, как он исчез вместе с запахом сакуры. Щелчок. Курогане стоял лицом к лицу с Томойе посреди церемониального зала. Так ему знакомого.
- Ты должен узнать настоящую силу, - Томойе не произнесла вслух этих слов, но Курогане отчётливо слышал их. И когда она подняла руку, за её спиной мелькнул маг, всё так же улыбаясь.
- Стой!
Взмахнув тонкой ладонью Томойе подняла вихрь цветочных лепестков, закруживший Курогане, поглотивший всё, погрузив в черноту... Он бежал в пустоте, пытаясь словить хотя бы один из лепестков. Полыхнув красным, они исчезали один за одним. А он всё бежал и бежал.
- Странно? - Фай спокойно шёл рядом. И Курогане понял, что за всё это время он не сдвинулся ни на шаг и сейчас продолжает бежать, стоя на месте. И будто бы очнувшись снова, Курогане, ещё не поднимая тяжёлых век, чувствовал, как чья-то холодная ладонь сжимает его руку.
Фай тяжело вздохнул.
- Я немножко устал. Тебя стоит похвалить, Куро-пон. Твоя защита внушает уважение. Я так и не смог забраться глубже. Но она всё ещё не идеальна. Совсем не идеальна.
Курогане сильнее сжал его руку, не отпуская. Он уже не знал, где заканчивалась реальность и начинался сон. Его или Фая... он не знал точно. Неизменны были лишь карты,что трепетали в руках мага.
Маг смотрел в его глаза и улыбался. Движения воина казались ему немного неуклюжими и рассеянными, когда он, наклонишись вперёд, прикасаясь к светлым мягким волосам ладонями, искал в глазах мага какой-то знак, какое-то чувство, согласие или протест. Взгляд Курогане был наполнен холодым торжеством. Наконец он нашёл способ стереть улыбку с его губ. Ему хотелось крепко обнять Фая, поцеловать ещё раз, но уже нежнее, будучи уверенным в том, что это только его Фай. Его...
- Ты заснул что ли, Куро-тан? - Фай всё так же сидел за столиком в их кафе и перебирал карты. Сейчас он остановил движение тонких пальцев и удивлённо смотрел на застывшего у лестницы Курогане.
- Выглядишь неважно. Хочешь, я тебе что-нибудь приготовлю? - спросил Фай и воину показалось, что на мгновение в тоне мага действительно появилось искреннее беспокойство за товарища.
Фай поднялся и подошёл ближе, пристально глядя в бледное лицо Курогане. Воин стоял не двигаясь, не отводя зачарованного взгляда с лица Фая. Тонкие пальцы мага едва ощутимо касались его волос. Если бы и этот миг оказался сном...
- Оп-па, - воскликнул Фай отстраняясь. На его лодони лежал розовый лепесток. - Куро-пон в цветах сакуры! Красота какая! - тихо смеялся Фай.
"Был ли это сон?" - подумал Курогане.
- Возможно, - эхом на его мысли ответил Фай.
- Что?
- Я спросил: ты ведь не против глинтвейна?
- Лучше я вернусь в свою комнату, - раздражённо сказал Курогане.
Он уже стоял на пятой ступени, когда голос Фая, изменившийся, тихий, таинственный, чем-то пугающий, окликнул его.
- Уверен?
Курогане обернулся. В глазах Фая исполняли танец с искрами чертята. И Курогане просто не мог сопротивляться их гипнотическому воздействию.
- Что это значит? - спросил мечник, возвращая магу копию его улыбки.
- Я дам тебе возможность реванша. Хочешь, я погадаю тебе на картах ещё раз?

---

Выходной, страшно сказать, небожителей

давно хотелось написать что-то простое, бытовое. Пилоты Гандамов тоже люди и ничто человеческое им не чуждо. А тут ещё повод - День рождения Сецуны, о котором все знали, но вслух никто не говорил.

нулевой рейтинг

Локон старался не смотреть в сторону Сецуны: непробиваемая суровость курдистанского напарника и раньше, бывало, приводила его в состояние некоторого замешательства - он не знал, как реагировать на подобное его поведение. Сегодня же он наконец распознал причину этой своей реакции. Лицо Сецуны, когда он не отрываясь смотрит прямо в глаза, не говоря ни слова и лишь едва нахмурив брови, так похоже на выражение лица Тьерии. И если раньше такое открытие только бы позабавило Локона и дало бы повод для многих шуток, то сегодня оно оказало прямо противоположный эффект. Сама перспектива оказаться рядом, стоя лицом к лицу, с двумя такими "тьериями" вызывала только самые пугающие ассоциации с их не менее ужасающими последствиями. Но, слава богу, Сецуна молчал. Как и сникший, едва спустившись на землю, Аллелуйя. Отнимать у Эрде его законный хлеб никто не собирался. Точнее, все были достаточно разумны для того, чтобы понять всю бессмысленность и бесполезность подобной затеи - спорить с Тьерией.
Локон Стратос проклинал сейчас, словно представ перед вселенским судом, всех женщин-капитанов в лице одной - светлой памяти Куджо Сумераги, с лёгкой руки которой сегодняшний день был объявлен выходным.
- Тьерия, - бессильно проговорил Стратос. - Разве приказы начальства могут подлежать каким-либо сомнениям? В любом случае, при чём здесь я? Предъяви все претензии лично капитану в устной и письменной формах по возвращении. Но сейчас мы на Земле, и я ничего не могу поделать с твоим недовольством.
- Стратос! Ты опять переводишь тему! Я вовсе не об этом тебя спрашиваю! Я спросил, какое право ты имел хватать меня и волочить на Землю, ни слова у меня не спросив? Свой выходной я мог провести так, как бы мне самому того хотелось. А ты приволок меня сюда!
Локон вздохнул. Да, Тьерия невозможен. Стратос с надеждой посмотрел на Аллелуйю в поисках поддержки, но получил её с неожиданной стороны.
- Идём, - сказал Сецуна.
Тьерия едва заметно с недовольством повёл плечами, но, оглянувшись, решил, что они привлекают излишнее внимание многочисленных прохожих, и без слов последовал за Сецуной.
- Мне уже не кажется это хорошей затеей, - обратился Локон к Аллелуйе, с некоторым неверием глядя в спины идущих впереди Сецуны и Тьерии.
- Ну, Тьерия уже остыл за твой счёт, - улыбнулся Аллелуйя. - А Сецуна до сих пор не высказал ни слова протеста. Мы ещё может хорошо провести выходной.
- Твои бы слова, да Богу навстречу, Аллелуйя, - усмехнулся Локон.

- Так, и что вы предлагаете?
Выпив свой чай со льдом, Эрде сложил руки на груди и, закинув ногу за ногу, пристально посмотрел на Локона и Аллелуйю, предположительно энтузиастов, поддерживающих идею выходного. Рядом с ним тихо-мирно сидел Сецуна и пил свой молочный коктейль из трубочки с отсутствующим выражением лица, готовый подчиниться любому приказу, только если тот, конечно, поступит. В чём можно было и сомневаться. И до того эта картина - хмурый, как обычно, Тьерия, и невосприимчивый к мелочам, совсем как всегда, Сецуна, сидящие рядом - была милой, что залюбовавшийся Локон и вопрос Эрде не сразу расслышал.
- Почему бы нам не провести обычный выходной день, какой бывает у каждого нормального человека? - ответил за него Хаптизм. - Сходим в кино, по магазинам, просто прогуляемся по парку. А? Когда у нас ещё появится такая возможность?
Тьерия нахмурился ещё больше, но, взглянув на Сецуну, вздохнул, смирившись, и сказал?
- Ладно. Тогда не будем терять времени даром. С чего же вы предлагаете начать?
Очередной вопрос Тьерии оказался столь неожиданным, что сконфуженные Локон и Але могли лишь удивлённо хлопать ресницами, глядя друг на друга, не веря своему счастью. Даже младший Гандам Мэйстр поднял лицо и шумно втянул трубочкой воздух из опустевшего стакана.
- Так я и думал, что ничего-то вы не знаете, - не отказал себе в удовольствии Тьерия насмешливо улыбнуться, пряча торжествующий взгляд за блеснувшими стёклами очков. - На ваше счастье я заблаговременно изучил афишу. Сегодня в Южном парке выставка работ студентов художественного колледжа. В кинотеатрах самым популярным на данный момент является фильм "Над пропастью". В музее тяжёлой техники выставка оружия, но не думаю, что там может быть что-то достойное нашего внимания, - не без гордости сказал Тьерия.
Локон слушал Эрде открыв рот и не отводя изумлённо расширенных глаз, пока раздражённый этим пристальным вниманием Тьерия не пнул под столом ногу Стратоса, чем вызвал появление короткой усмешки на губах Сецуны, которая тут же была спрятана за уже пустым стаканом.
Аллелуйя же улыбался, глядя в окно. Не зря Тьерия весь короткий путь на поезде до Земли и в автобусе до этого кафе, случайно оказавшегося прямо рядом с Южным парком, изучал содержимое газет.

- И всё-таки главный герой дурак! Как он мог позволить себе погибнуть, когда знал, что на Земле его ждёт девушка, которая его любит? Это несправедливо! - всё не прекращал возмущаться Локон на обратном пути из кинотеатра.
- Рассуждаешь, как ребёнок, - обронил Тьерия, хотя в голосе ни злости, ни суровости. Он и сам выглядел о чём-то глубоко задумавшимся, грустным. Как и Сецуна.
- Да, - согласился Аллелуйя, - но ведь он исполнил свой долг, поступил так, как и должно солдату.
- Но ведь это был фильм! Почему нельзя было позволить свершиться чуду?
- Стратос, - устало произнёс Тьерия, но в тон его голоса вернулась привычная строгость, - а ты можешь обещать, что никогда не умрёшь, если кто-то будет любить и ждать тебя?
Локон не отвечал.
- Ладно. Вернёмся к этому разговору позже, - фыркнул Тьерия. - Быть тебе героем остросюжетного боевика, а не романтической драмы, Стратос.

- Тьерия! А ну-ка попробуй примерить вот это, - с этими словами Локон торжественно предъявил перед Эрде нежного пастельного цвета розовую рубашку. Каково же было его удивление, когда ни слова не говоря, Тьерия взял рубашку и скрылся за ширмой примерочной.
- Сегодня воистину день чудес, - прошептал Локон.
- Локон, посмотри, - позвал Аллелуйя. Стратос оглянулся. Хаптизм красовался в красном шарфе и тёмной шляпе и похож он был на тех художников, что обрисовывают планшеты, стоя где-нибудь на набережных или сидя на крышах. А рядом с ним, недовольный и мрачный, стоял Сецуна одетый в строгий деловой костюм с бабочкой. Рукава пиджака были ему длины, и вся мужественность его фигуры терялась в неопрятных складках на размер большего чем нужно костюма.
- Ужасно, - согласился Сецуна с невысказанными вслух мыслями Локона, в который раз убедившись, что лучше формы пилота Гандама ничего на всём белом свете нет. - Я лучше вот это возьму, - не спрашивая разрешения, Сецуна стянул с шеи Аллелуйи шарф и тут же обвязал его вокруг шеи, не давая возможности отобрать. И он был первым, кто увидел, как из-за ширмы появился Тьерия. В розовой рубашке, прекрасно подошедшей по размеру и модели, словно сшита она была специально для Эрде. И с цветом его глаз и волос эта рубашка гармонировала просто замечательно. Даже неискушённые в моде Гандам Мэйстры оценили разительные перемены во всей внешности Тьерии.
- Мне нравится. В ней пойду, - безапелляционно заявил Тьерия.
- Вам так идёт, просто очаровательно, - лепетала девушка-консультант, сопровождая Тьерию к кассе. И не ясно было, всерьёз она это говорила или нет, но порозовевшие щёчки были куда более веским аргументом.
- М-да, - задумчиво протянул Стратос. - Настоящие мужчины носят розовый.

- Давайте напоследок сфотографируемся на память, - предложил Аллелуйя.
- У тебя был фотоаппарат, а ты всё это время молчал! - возмутился Локон.
- У Сумераги-сан одолжил. Обещал, что верну в целости и сохранности. Поэтому раньше воспользоваться не рискнул.
- Но кто нас сфотографирует? - спросил Тьерия.
- Можно попросить у моего соседа, - сказал Сецуна. - Вот он идёт вместе со своей подругой.
Саджи ещё издалека приметил странную компанию, и хотя Луиза уговаривала его не идти, Кросроду очень хотелось поздороваться с Сецуной. Да и любопытно ему было узнать, что это за люди вместе с ним.
- Привет, Сецуна!
- Саджи... Кросрод. Не мог бы ты нас сфотографировать, - без эмоций обратился к Саджи Сецуна.
- Конечно! Твои друзья?
- Родственники! - Локон в мгновение ока оказался рядом, кладя ладонь на голову Сецуны. - Я его старший брат!
- И я! - улыбнулся Аллелуйя.
Тьерия фыркнул, и только появление незнакомого лица не позволило ему вслух сказать то, что он думал о только что сформированной семье.
- А это наша сестра! - представил Локон Тьерию, усмехаясь.
- Я тебя уничтожу, - очень серьёзным тоном с очень милой улыбкой сказал Тьерия, притянув Локона к себе за воротник и прошипев ему эти слова на ухо. И мысль, на что это смахивало со стороны, Саджи благоразумно оставил при себе.
- Ладно, ребята. Давайте уж сделаем это фото, - сказал Аллелуйя, украдкой поглядывая на Саджи, лицо которого выражало крайнюю степень недоумения.
- Сецуна, ты главное улыбайся, - попытался подбодрить соседа Саджи, пока Локон, Аллелуйя и Тьерия выясняли, как им стать.
И когда Тьерия всё же опустил ладони на плечи Сецуны, а Локон и Аллелуйя пристроились по бокам, застывшие в ожидании вспышки, Сецуна улыбнулся и незаметно для напарников сделал знак "V".
В конце - концов, Луиза сильно обиделась на Саджи за то, что он, погрузившись в свои мысли, занятые таинственными незнакомцами и его соседом, не услышал ничего из всего того, что она говорила ему.
- Саджи! Ты бесчувственное бревно! - заявила она. Кросрод ничего не понял, но решил, что ничего серьёзного не произошло, раз Луиза так стремительно зашагала в сторону его дома.

- Да у него же совсем ничего нет! - послышался недовольный возглас Тьерии с кухни. - Стратос, иди сюда - будешь резать овощи!
- Есть, мэм!
- Стратос!
Не смотря на то, что его боевые товарищи, едва ли не силой ворвавшиеся в его квартиру под железным предлогом "уже поздно" и оккупировавшие сейчас его кухню, а Аллелуйя - единственную кровать, Сецуна совсем не чувствовал раздражения. Напротив, его тело сковывала приятная усталость, и он чувствовал себя почти счастливым, развалившись на полу, раскинув руки и смотря в потолок. Его пустая комната, переругивающиеся голоса за тонкой стенкой, шум поздних машин, несущихся далеко внизу - всё вдруг стало таким родным, принося спокойствие и, пусть совсем ненадолго, чувство защищённости.
- Хорошо провели время, правда? - спросил Аллелуйя, повернувшись на бок и глядя сверху вниз на Сецуну.
- ...Да.
- С Днём рождения.
Сецуна улыбнулся.
- ...Да.


День проснулся, город дышит,
Мы уйдём, пока никто не слышит.
Ты к рассвету, я к закату -
Всё равно придём куда-то.

А под утро мы, как дети,
Попадёмся в эти сети.
Парики и смешные косы -
Снимем всё, и все вопросы.

Ага, а мы гуляем, мы крутые,
Ага, а мы хорошие, не злые,
Ага, когда проснёмся - будет вечер,
Будут выходные.

Снова день, коты на крышах,
Нам пора, уходим тише.
Там, на пляже, где тает лето,
Казалось ведь, навсегда всё это.

А под утро мы, как дети,
Снова попадёмся в сети.
Алилуйя, Харе Кришна,
Так громче! Ничего не слышно...

Ага, а мы гуляем, мы крутые,
Ага, а мы хорошие, не злые,
Ага, когда проснёмся - будет вечер,
Будут выходные.

---

Uragiri wa Boku no Namae wo Shitteiru. Ep. 10

М-да... Хоцума и Шусей затмили всех своим появлением, а их история никого не оставила равнодушным (наверно). Но сейчас мне хочется их оставить и дождаться следующих серий, чтобы продолжить говорить о них. Так что вместо описания событий десятой серии (коих немного и они могут быть вмещены в пару предложений) я проведу "рейд" по остальным персонажам.

Обидно за стражей и обидно за Юки. И за Луку. Особенно после слов Шусея о том, что сейчас для клана важен лишь "Божественный свет", так что смерть одного из стражей не имеет значения. А сам Юки искренне хочет помочь. Но он будто та самая Принцесса, которой позволено только сидеть в замке и горевать по тем, кто за неё сражаются.

Его всячески пытается поддерживать Лука. Кто-нибудь считал, сколько уже раз за все десять серий Кросзерия справлялся о самочувствии Юки? Всё ли с ним в порядке, всё ли хорошо, как он себя чувствует и др. И сколько раз Юки отвечал ему что-то типа: всё хорошо, но я беспокоюсь за Удзуки-куна; да, всё в порядке, только я всё ещё переживаю, что я так и не сумел попрощаться с Канатой-саном; нет, ничего не произошло, но Хоцума-кун выглядит таким одиноким; спасибо, со мной всё хорошо, просто я подумал о том, какие раны не способна исцелить и моя сила. И т.д.
Ну и на что это похоже?

Конечно, никто из них не дурак. Лука должен понимать, что этот Юки, пусть и с душой его возлюбленной (возлюбленной ли? Так прямо всё-таки и не скажешь), не обязан во всём быть ею.
(Мне вот интересно: какой же была та Юки? Если судить по единственному эпизоду в первой серии, где она просила Луку убить её и таким образом спасти, то, лично мне, она предсталяется весьма слабой немного эгоистичной особой. Хотя Токо и Цукумо, кажется, да и другие члены клана любили (или уважали) её. Вобщем, тут ещё рано что-либо предполагать)
А Юки... Думается мне, что он смирился со своей силой, к отношению к нему других, но другим человеком при этом он себя не ощущает. Даже если легко поверить в то, что он был кем-то другим в прошлой жизни, сейчас он такой, какой есть. А прошлое не вернуть и не исправить. И даже Юки, такой человек, что всем желает добра, никак не может оправдать чужие надежды, не зная прошлого. Так что ничего другого ему и не остаётся, кроме как говорить Луке о том, как тот ему дорог. Но ему дороги все его новые друзья и особого исключения для Луки (возможно, пока) он не предусмотрел. (Хотя и не зная подробностей, Сакурай должен понимать, какого рода отношения были у Луки с Принцессой, только если он не списал видение из пятой серии на обычный сон. Что, конечно, маловероятно. Но всё равно это ничего не меняет).

С исчезновением Шусея клан столкнулся с серьёзной проблемой, требующей быстрых чётких решений. Демоны значительно упростили (или усложнили?) им задачу, полностью раскрывшись и предъявив совершенно недопустимые требования: в обмен на "Божественный свет" они вернут Шусея. В тот момент, когда Гио просматривали видео, Хоцумы в комнате не было (события манги и аниме немного отличаются, так что теперь приходится ждать каждую новую серию, лишь только смутно представляя возможные события), а кроме него и Юки (с Лукой, соответсвенно) никто так безрассудно на выручку сломя голову не бросится (точнее Цукумо и Токо просто поспокойней будут). Тут же ж нужно подумать, порассуждать, предусмотреть возможные шаги хитрожопого (вырвалось) коварного Рэйги, план составить. Поэтому я и не люблю Такаширо, потому что не знаю, как его понимать. Они с Рэйгой вызывают у меня одинаково негативные чувства. Я понимаю: они главные, они умны, на них ответственность, они не станут рисковать просто так. И я видела, что и им не чужды переживания и опрометчивые поступки. Но всё равно, они ведь постоянно что-то скрывают и недоговаривают - не понятно, волнуются они или нет - они используют других. И другие это прекрасно понимают, но у них есть свои обязанности, которые они привыкли выполнять. (Всё же не люблю я начальников)

А "другие", не считая Юки, Шусея и Хоцумы, именно в данной серии это Цукумо и Токо. На свою мисию, как мне показалось, они собирались так, словно что-то ещё очень нехорошее могло случиться. Так оно и произошло. Смертельно раненым оказался Цукумо.
Цукумо это тот персонаж, который видит и понимают, по-мойму, всё. Но об этом он не говорит, в чужие дела не лезет. Он чувствует что творится в душе у того самого Шусея или Токо, но он лишь взглянет, только скажет что-то. Во многом он похож на Юки. Но он намного более спокойный, собранный и в способности скрывать некоторые свои эмоции ему уступает даже Шусей. Он очень милый, и добрый, и грустный. В манге благодаря своей чиби-форме, юмору и шоколаду Цукумо сыскал роль самого обоятельного героя. В аниме же от комедийности не осталось (на данном этапе) ни следа, так что, увы, "мангашного Цукумо" мы не узнали.

А Токо... А что Токо? Токо нравится Лука, и намёки на это маленькое обстоятельство можно было обнаружить ещё, опять же, в пятой серий (а не только в превью к 11). Ну, пока поводов об этом говорить нет. И кроме того, что Токо милая позитивная девочка, сказать о ней что-то ещё я не могу. Пока...

Так вот обстоят дела. Жду 11 и 12 серии в надежде увидеть что-то очень хорошее.

P.S. Когда Шусей уже готов был покончить с жизнью, в это же время, находясь в поместье, Хоцума что-то понял... У них всё как обычно.

---

Uragiri wa Boku no Namae wo Shitteiru. Ep. 9

читать дальше?

Какие же раны не способен исцелить и "Божественный свет" Юки? Раны, что были нанесены другом. И только "Божественный глас" может сделать невозможное возможным. Да только Хоцума в это не верит, будучи уверенным в том, что его сила может приносить только страдания. А его чувству вины проигрывали все другие эмоции и сам Шусей вчистую. Ведь Хоцума всё никак не мог понять, что и доброта может принести боль.

много скринов

В чём же вина Хоцумы? Как обычно и бывает с людьми, которые обладают паронормальными способностями: его вина - в его же существовании. Ведь он, как утверждали его родители, монстр и его сила может лишь уничтожать, стирать из жизни всё, даже то, что дорого. А ведь когда-то Хоцума был милым улыбчивым ребёнком, который восхищался красотой звёзд и сам был звездой, сияющей для единственного друга, человека, что в будущем стал дороже всех на свете. А его друг казался себе таким пустым. Без Хоцумы он не мог быть, не мог жить. Когда Хоцума прибегал к нему в слезах и плакал на его плече, друг чувствовал себя нужным - он был немножко эгоист. Но он и сам не заметил, когда от одного только взгляда Хоцумы стала зависеть его жизнь. И он отчаялся, когда во взгляде, обращённом к нему, появилась боль. Это случилось после того, как он пожелал умереть вместе с ним.







После тех событий Хоцума оградился ото всех, оставив на своей стороне лишь Шусея. Но теперь Усуи был словно напоминанием о том ужасном происшествии. Шрамы на его теле не переставали повторять одно и тоже: что бы ты не делал, как бы не старался, прошлое не изменить и в нём ты монстр, своею слабостью причинивший вред единственному, кто был верен тебе. Он был тем, кто хотел быть с тобой всегда.
И тогда Хоцума решил стать сильнее. А не мог. А Шусей... Был ли он бессилен, я не знаю. Были ли слова, что мог он произнести и спасти Хоцуму, я не знаю. Но он тоже был слаб.
И Хоцума продолжает твердить, что никто, кроме Шусея, ему не нужен. А боль не уходит.
Шусей уже давным-давно перестал думать о том, что было. А боль всё равно не исчезает.

Так получилось, что существуя лишь в границах маленького мира Хоцумы, Шусей тоже спрятал свои настоящие эмоции за маской вечной улыбки. "Такое чувство, что тебе безумно больно, и ты улыбаешься, чтобы скрыть эту боль", - цитата, конечно, но просто лучше Вольфвуда ещё никто не описал такую улыбку.

И в девятой серии лучшая, кажется, сцена та, где они вдвоём сидят у окна. Шусей собирается уже уходить, но Хоцума берёт его за руку и спрашивает, останется ли Шусей с ним. "Если ты позволишь", - отвечает он. И счастливо улыбающийся Хоцума поднял лицо, чтобы взглянуть на друга. Но увидел лишь шрамы. Его улыбка померка в ту же секунду, а в глазах - страх, ужас. А Шусей стоит и грустно улыбается, чувствуя своё абсолютное бессилие.

С тех самых пор, как во взгляде Хоцумы померки звёзды, Шусей умирал медленной мучительной смертью день за днём. Хоцума же находил силы в себе жить лишь потому, что рядом был его друг. Но этого Шусей, увы, почему-то не понимал, или же из-за прижившейся в его сердце боли просто не мог в это поверить. Хоцума же не мог понять, что так тревожит его друга. Рёндзё тоже был немножко эгоист.


На самом деле им нужно было поговорить, раскрыть друг перед другом все свои переживания. Но, сидя в одной клетке, они стали вдруг так далеки. Чтобы быть рядом им не нужны были слова. Но ведь ничего не менялось. И появился Юки, вошедший в их клетку, сияющий, он освободил из неё Хоцуму. Шусей же остался внутри. Хоцума изо всех сил бил по прутьям, кричал, звал Шусея, но тот исчез. Он не умер, но заснул вечным сном, так и не найдя себе утешения.
"Синдром Спящей Красавицы" - это название кажется мне двусмысленным. Шусей так привык к этой клетке и его жизнь стала невозможной вне её, без Хоцумы. Не мог, не мог Шусей жить, уверенный, что приносит своему другу только боль. Пытался, но не мог. Но и пробуждения, исцеления он тоже боялся. Но так лучше. Пусть уж с Хоцумой будет Юки, и не будет его. Шусей сам так решил.









Был в манге один эпизод, который (возможно, пока) не был реализован в аниме. В нём Хоцума спросил у Шусея: "Кто я для тебя?" Погрузившись в свои переживания, в мысли о Хоцуме, Шусей и вопрос-то даже не услышал. Забегая вперёд, кажется, что и после своего благополучного возвращения Шусей всё ещё не мог дать точного ответа. И их историю можно описывать по кругу без возможности прйити к соглашению. Кто они друг для друга?.. Видимо, партнёры.

А о серии нужно не говорить, её нужно видеть. Я уж заволновалась, но нам показали, наконец, девочку, влюблённую в Хоцуму (Ешино-сан?). Пока её образ совсем не раскрыт, но я надеюсь ещё увидеть её в компании с Шусеем. Они могут рассказать друг другу что-нибудь интересное.

А ещё я забыла про Луку. Вообще его общение в этой серии с Шусеем очень символично.






Всё это вышенаписанное больше похоже на какое-то "домысливание", а не описание персонажей. Это то, какими они мне показались и какими, возможно, не являются на самом деле. Всё ещё ждём продолжения.

---

Cain's Romance

Как только стала известна дата выхода второго сезона "Дворецкого", что-то мне стало грустно. Кажется, что продолжение обречено на вечное сравнивание с первоисточником, неминуемо в пользу первого. Но это только предположения. Дождёмся первой серии, а там видно будет, так ли уж всё плохо.
А с появлением на сообществе новости о том, что Каори Юки занята новой мангой, вместо того, чтобы полезным делом заняться, я пошла ностальгировать и скачала последнюю из переведённых глав "Графа Каина". История о "Маленькой Мисс Маффет" - девочке с тарантулами
Противостояния Каина и его Отца продолжается. И очередным противником графа становится девочка, так похожая на его кузину, что в прошлом убила своего любимого человека, а после и сама покончила жизнь самоубийством. Каин её любил. Наверно, она была Живой, такой сумасшедшей, такой недостижимой для него, он хотел быть с ней. В этой же Кукле были использованы только клетки Сюзетты, чтобы создать копию - Доктор Джизабелл на все руки мастер. В общем, очередной ход глубоколюбимого папаши в достижении его цели, сделать жизнь его дорогого сына замечательной настолько, чтобы жить и вовсе не захотелось. Собственно, не этой Мисс интересна глава. А Каином, Риффом и Доктором.

Ревнивая девочка в порыве негодования и злобы попыталась убить Каина. Но пострадавшим оказался Рифф, защитивший хозяина и получивший смертельную дозу яда, противоядие от которого было лишь у Микаэлы (оан же Маффет). Конечно, как дороги друг другу Каин и Рифф нам и раньше показывали. Но в этой главе, когда стала возможной смерть Риффа, нам показали другую сторону Каина.

Собственно, я всё это пишу только ради того, чтобы выложить эту страницу.


А Доктор просто темнит.


Грустно мне... И захотелось прочитать продолжение. Зная лишь только то, как всё для них двоих закончилось, мне интересно, как они к этому пришли.

Как бы подобные истории не выглядели, они мне нравятся. Нравится мне пафосный ангнст, нравятся чувства на грани, когда ещё чуть-чуть - и ты сумасшедший. Красиво это

---

Uragiri wa Boku no Namae wo Shitteiru. Ep. 7-8

в ожидании девятой серии

Поторопилась-таки я с выводами насчёт характера экранизации. Не буду больше никогда читать мангу перед просмотром!

Хотя говорить о том, что из аниме был вырезан вполне себе приличный кусок я пока не стану. Мало ли что нам покажут в девятой серии. А в девятой серии нам покажут много, если судить по превью. Так что на этот раз я не буду строить никаких предположений - пожаловаться я всегда успею. Лучше я немного расскажу о поместье Тасогарэ и его обитателях.


От "внешнего" мира поместье огражадает барьер. И правильно: таких сумасшедших нужно держать в изоляции от общества (это я с любовью=) Но просто в самом деле список персонажей пополнился ещё двумя извращенцами ("Ваах! Други мои!"). Один, управляющий, так сказать, поместьем - Гио Тачибана, говорящий голосом Мики Синьитиро и, вероятно, любящий различные головные уборы. Может, конечно, мне это только кажется, но по-мойму все персонажи, озвучиваемые этим человеком, похожи. Или они становятся похожи именно потому, что говорят его голосом? О__о Если не все, то уж точно многие его герои такие весёлые шуты, с грустными глазами и говорящие многосмысленными намёками, что-то обязательно скрывающие, знающие куда больше, чем кажется. Вот Тачибана такой.

Нээ? Химе-сама?

Второй, разумеется, доктор (как без доктора?). И не просто доктор, а Доктор Исудзу. Как и положено всем приличным Докторам: в халатике, в очёчках, заросший, немытый, как чёрт, а ещё редкостный фанатик, любящий заниматься различного рода исследованиями Дюр. Поэтому к Луке он испытывает просто-таки безудержную страсть. Правда, уже на следующее утро, Доктор предстал перед Юки уже в приличном виде, чем, по-мойму, разом растерял половину своей привлекательности. Но всё равно кавай.




Ещё нам представили Аю, повора Касуми (в жизни бы не догадалась, что последнего озвучивает Усуи из "Горничной") и маленького кавайного дракончика Содоме.

Что о событиях, то в седьмой серии их почти и не было. Был Юки и его переживания. Конечно, он рад, что приехал в особняк, но и взволнован, и очень сильно переживает из-за Канаты, которого он никак не предупредил по поводу своего отъезда (хотя пытался ему дозвониться, но безуспешно). Каната ему даже приснился. (Такого развития их отношенйи в манге не было. Вообще в манге, кажется, было уделено меньше внимания чувствам Юки к Канате. Там сразу же стали развивать линию Хоцумы-Юки-Шуйсея). Во сне Юки бежал за ним, хотел извиниться, всё объяснить, но Каната сказал, что Юки лгал ему. Всё это время рядом с Юки был Лука. Ему было больно, наверняка, слушать, как во сне Юки зовёт Канату по имени. Ведь не та эта Юки, а другой человек.


Почему, всё же, Юки в этот раз родилась мужчиной? Этим вопросом в восьмой серии задавалась Токо. Именно она нечайно проболталась Юки о том, что в прошлой жизни он был девушкой. И Юки расстроился. Но за дальнейшее его поведение мне очень сильно хочется его похвалить. Молодец! Он сразу смекнул, что все окружающие его люди, Лука в том числе, чего-то от него ждут, воспринимают его совсем как другого человека. И после этого он должен был оградиться ото всех, но он этого не сделал. Но тот ли он, кого так хотел защищать Лука? Об этом он прямо у Кроссзерии и спросил. И не получил ответа. Но он не отчаялся, не разуверился в новых друзьях. Что бы там в прошлом не происходило, но сейчас Юки нужен и он будет делать то, что должен, не смотря ни на что. (Хотя, глядя на Такаширо, кажется, что Юки просто используют) И друзей своих он не бросит и будет защищать. Он хотел объяснить всю сложившуюся ситуацию Канате, с которым встретился у школы. Он просто не может вернуться теперь. Думаю, самое интересное начнётся со следующего эпизода.


(Ещё в восьмой серии была, как мне показалось, хотя и очень короткая, но красивая битва)

Возвращаясь к вопросу о новой реинкарнации принцессы, мне хочется вспомнить снова Обитель ангелов. Курай тоже никак не могла понять, почему ангел-воительница Алексиэль, прекрасная и безжалостная, во всех своих жизнях рождаясь женщиной, умирая в муках, вдруг оказалась в теле Сецуны, глупого сумасшедшего мальчика, без памяти влюблённого в собственную сестру. В конце-концов Курай пришла к выводу, что Алексиэль просто надоело быть той, кем она была всё это время. Ей хотелось остаться человеком, таким необузданным, таким свободным. В Урабоку же решили, что рождение Юки мужчиной означает скорое окончание битвы (это почему же?)

Что касается Хоцумы и Шуйсея (не нарвится мне вариан Шусей), то в восьмой серии нам показали шрамы от ожогов на теле Усуи, которые нанёс ему Хоцума. Но об этом нам расскажут только в девятой серии.

P. S. Юки каждому из стражей сделал по амулету. А ещё обратил внимание на то, что Шуйсей выглядит больным. М-да, видимо старания Усуи не прошли даром...

---

Кратко по теме. Uragiri wa Boku no Namae wo Shitteiru. Ep. 1-6

Betrayal Knows My Name...

Если бы я не ждала выхода этого аниме и в руки бы оно мне попало лишь спустя некоторое время, то, маловероятно конечно, но, возможно, что окрестив происходящее жутким бессовестным банальным пафосным плагиатом всего и вся, с чувством выполненного долга я бы закончила просмотр уже после первой серии. Потомки тьмы, Ловлесс, Икс, Рыцарь(!)-вампир, Обитель ангелов и бог знает на что ещё это аниме покажется вам знакомым. Но разве каждый год выходят мистические сериалы с толпой страдающих бисёненов в цепях и цветах? Да их можно по пальцам пересчитать. Зачем жаловаться на появление чего-то похожего, имеющего все шансы оказаться по уровню не слабее предшественников. Лично у меня это аниме вызывает чувство ностальгии.

По своему обыкновению , ещё задолго до появления первой серии, я изучила арт, кое-как мангу - вобщем, здорово подогрела себе интерес (ага, такие страсти творяется, а что там на китайском написано не ясно), так что этот сериал мне не может не нравиться. А насчёт объективности при его оценивании, то единственное чем можно объяснить многие его недостатки это уже вышеупомянутая мною схожесть с другими аниме или, если сказать иначе, своеобразные законы канона. Так что если вы не фанат, юношеским клятвам вы предпочитаете что-то более серьёзное, хуже того, вы - парень, то вам явно не сюда.

Внешний вид аниме, если и не очень нравится, то уж точно оставляет приятное впечатление. Всё красиво и аккуратно. Особенно мне понравились некоторые мелкие детали, вроде разорванных бус или разбитого стекла. Портят всё только "коварные соляные монстры" (те самые дюры низкого уровня). Просто не сдержалась, но по-другому это 3D-убожество и не назовёшь (как и тех ужасных жуков из Tegami bachi). Музыка к месту. Сейю - всегда точно и профессионально - некоторых приятно просто слушать (да, с составом сейю здесь проблем нет, однозначно=).

Только вот терзают меня смутные сомнения. Что будет дальше? На данный момент есть 37 глав манги. Если стасовцы будут всё постепенно экранизировать, руководствуясь принципом "одна глава - одна серия", то ни к чему-то персонажи к 25 серии и не придут (если, конечно, не будет альтарнативного развития сюжета), а само аниме сыщет "славу" тягучей, затянутой многими нераспутываемыми узлами мыльной оперы. Если только во второй половине сериала раскроется "одна страшная тайна" (мы-то о ней и так знаем, да Юки не в курсе), то тогда будет совсем плохо. Смотреть и умиляться я, разумеется, не перестану, но одним фан-сервисом сыт не будешь. И никакие визуальные изыски в таком случаи не спасут. Единственное, что тогда сможет удержать зрителей ("зрительниц") - это возможный сёнен-ай. Так что вся надежда на Хоцуму и Шуйсея, ага=)
Шутка, но из-за того, что другая пара героев появится только во второй половине сериала, Юки и Зесс - главные герои, им по статусу не положено, Гион и Каната заняты глобальными проблемами (и, по-мойму, это вообще не OTP, скорее они тоже привязаны к Юки), Цукумо и Токо - гы - брат и сестра, то, в самом деле, остаются только эти двое. (Сколько мангу не листаю, всё никак не могу отделаться от мысли, что они и сами не против, но мангака им не позволяет))

А если серьёзно, то, по-мойму, всё совсем не так плохо. Очередная история о людях, обладающих сверхспособностями и сражающихся с монстрами, которые нападают не только извне, но и из сердец самих людей, наших героев. Ведь мы знаем, что "тьма есть в сердце каждого". Разумеется, для всех остальных персонажи этой истории сами являются монстрами. Так что такие люди могут лишь проклинать свою судьбу или смириться, а после научиться бороться, жить, найдя для этого свой смысл. Пройдя через одиночество, они обретут настоящую любовь. Пережив боль утраты - поверят в новых друзей и простят врагов. Это аниме о людях, которым знакомо не только предательство.

Что касается сюжета, то, кажется, весь к нему интерес держится на персонажах. Новые герои - новые, ы, интриги. Так что своим появлением Хоцума и Шуйсей затмили для меня всех остальных. Потому что с Юки и Зессом всё более менее ясно, так что особого интереса они у меня не вызывают. (Я уже представлю будущий ангст Луки, когда тот будет разрываться противоречиями: "Это не моя Юки... Но в нём душа Юки! Но он не она, что же мне делать?") Хотя с Хоцумой и Шуйсеем всё не менее драматично. Возможно, если бы я совсем ничего об их истории не знала, то я бы и не обратила внимание на их поведение, на всякие мелочи. Но хотя бы в общих чертах представляя их проблему, я могу оценить тот уровень, с которым постепенно раскрываются их характеры. Здесь много деталей. Так же как и Цукумо с Токо они вдвоём стражи Звелт (Цвелт?), но если сравнивать их с первой парой, то разница просто огромнейшая. Цукумо и Токо такие улыбчивые, добрые, не скрывающие свои чувства от других (не все, конечно, но...) А между Шуйсеем и Хоцумой словно бы... не пропасть, но стена. И это не стена недоверия или непонимания, скорее предубеждений, страхов. Такими же искренними как Токо и Цукумо или Юки они быть не могут. Хотя Хоцума сколько не старается, но изображать "холодильник" так же искустно как Шуйсею ему не удаётся. И первая его встреча с Юки и вторая, когда ему пришлось сражаться вместе с Зессом против Дюр, - чувствуется, что этот человек куда более добрый, ранимый, нежели он пытается казаться. Юки сразу отметил, что Хоцума выглядит очень одиноким. Откуда бы взяться одиночеству, когда у него есть напраник, которому он прямо говорит, что тот единственный, кто ему нужен. А Шуйсей... Шуйсей видит его со стороны, понимает многие вещи, которые Хоцума пытается скрывать ото всех. Правда, кое-что он всё же не понимает. Может сложиться впечатление, что эти двое вместе только потому, что так нужно - просто они "партнёры". Но, чтобы в этом убеждении возникли сомнения достаточно обратить внимание на взгляд Шуйсея, которым он смотрел на Гио, который не пустил его помогать Хоцуме сразу же, как завязалась битва. Может, была и другая причина, может Шуйсей понял, что хотел сделать Такаширо, но всё равно он готов был сорваться с места и бежать к напарнику. И эти его двусмысленные фразы - понимай, как хочешь.
Огромный вклад в развитие этих персонажей вложили сами сейю. И Оно Дайсуке и Мияно Мамору. Особенно второй. Наверно, просто непривычно слышать простой ровный спокойный голос Мияно Мамору, который не изображает из себя ни Короля Хост-Клуба, ни Бога нового мира, ни Гандам. А голос Оно Дайсуке меняется несколько раз, его интонации постоянно разные и это вечное "фырканье" Хоцуме пошло как нельзя лучше.
Чтобы сказать что-то о других, нужно было начать писать поэпизодники раньше. А сейчас нагонять уже не хочется. Может постепенно, если я продолжу писать, то буду обращать внимание на предшествующие эпизоды, а пока...


Юки и Лука (мне больше нравится имя Зесс) Кавай. "Лука такой добрый" - "Он добр только к тебе"


Каната, который с самого начала выглядел подозрительно. Хотя его мне жалко


Цукумо и Токо. Никаких нареканий к ним нет. Очень милые герои. Впрочем, как и все остальные.


Хоцума и Шуйсей. Кадр без комментариев.

скрины

Я не могла не сохранить этот злобный взяглд ("Ты поранил моего Хоцуму" - не так, конечно, это звучало, но почти)))

---

Yamato Nadeshiko Shichi Henge/Drama - Ep. 10 - Final

Этой дораме посчастливилось иметь совершенно дикое начало, дикое продолжение и не менее дикий конец. (Или не "дикий", а "японский"?) Тётушка, Юкинодзе, спешу вам сообщить, что вы садисты. Иного способа показать Кёхэю его чувства, кроме как разыграть целое представление с возможным убийством Сунако, вы не придумали? Да, ничего не скажешь, подошли к делу творчески, с размахом. Иначе Кёхэй так скоро бы не сообразил, да? Ладно, главное результат - Хэппи Энд за семь минут! Что ж, остаётся только подождать ещё немного, чтобы узнать, в кукую же сторону всё вывернет мангака и какое ещё обличие получит эта история.

Да, Альянс-таки завершил работу над переводом, а я пишу заключительный отзыв на эту дораму, уж месяца два назад посмотрев последнюю серию. Что сказать? Теперь, после просмотра, я могу с уверенностью сказать, что происходящее на экране все эти десять серий было одним большим ООСным дополнением к манге, из которой была позаимствована лишь идея и имена героев. Зато приятно. Если бы такой конец был у аниме, это было бы хорошо? Как я не пыталась это представить, но тот поворот событий, который и продемонстрировала нам последняя серия, с участием оригинальных персонажей уж никак не вписывается в тот хаос, что творится и в манге, и в аниме. Подготавливаясь к финальному эпизоду, я и думать не могла о том, что всё может так флаффно закончиться. Откуда им, флаффу, такой чистой романтике, взяться? Это ж Сунако - ужас во плоти! Это ж Кёхэй... А что Кёхэй? Такано и так долго терпел, м-да... Накручивая себя всю неделю до заключительной серии, я всё думала, ну как они заставят Кёхэя признаться. Какой будет эта сцена, которую я и представить не могу, воображая её участниками оригинальных персонажей. Но вот невозможное произошло и слёзы умиления я-таки сдержать не смогла. Под впечатлением я ходила долго, да и сейчас вспоминаю последние минуты, пересматривая их, иногда проматываю полюбившиеся моменты из дорамы. Тогда сразу после просмотра мне загорелось мангу почитать. Английские переводчики уж давно никого не радуют и я пошла искать хотя бы равки. Боже. Я забыла кто эти люди. Настолько характеры и поведение их отличается. Но всё, как я говорила ещё после первого эпизода, не так плохо, а наибольшим разочарование так и осталась Сунако. "Та" настоящая Сунако, увы, включалась редко и ненадолго.

После окончания сериала мне захотелось увидеть, как откуда-нибудь (японцы лучше меня придумают как именно) выходят оригинальные персонажи, пожимают актёрам руки, обнимаются, обмениваются шутками и говорят что-то типа "отлично поработали", потому что только поставив их рядом сразу ощущаешь разницу. Только глядя на Кёхэя можно с уверенностью сказать, что Каме - это Каме, а Сунако дорамная - это далеко не Сунако мангашная. Но и они подарили мне море эмоций и положительных впечатлений. Спасибо им за это!



Собственно, всё, что я хотела сказать о содержании последней серии я уже в общем выразила в первом абзаце, да и лишним будет пересказ событий. Скринов, кажется, вполне достаточно, а остальное уже не так важно=)



Так какой итог? Это была хорошая, очень добрая, местами нравоучительная, милая история. И хотя между ней и оригинальной мангой общего столько же, сколько между Kiyoharu и Kat-Tun'ом, всё равно её совершенно не хочется критиковать. Только сравнивать, говоря: "А что бы было, если..."

---

Yamato Nadeshiko Shichi Henge/Drama - Ep. 8-9

Фух... Можно вздохнуть спокойно: закончились две самые напряжённые и драматические серии сериала. Что сделали создатели дорамы? Создатели сделали правильно: помирили Кёхэя с семьёй. Только чего это Кёхэю стоило... Если бы параллельно с этой линией авторы не стали бы углублять историю Ранмару, то было бы совсем тяжело смотреть эти два эпизода. Нам показали Тамао-чан, а актрёру, играющего Ранмару, дали, наконец, возможность покривляться, раскрыться с неожиданной стороны и хоть как-то повлиять на сюжет.

Оказалось, что о заключении брака между Тамао-чан и Ранмару было договорено ещё, когда им было лет 11 (точно не скажу). Уже тогда Ранмару был ловеласом. С тех самых пор Тамао безответно в него влюблена (уж сколько лет! Да, это заслуживает уважения). А Ранмару, конечно, ищет любой повод расторгнуть это соглашение. Потому что невозможно любить по расчёту. Ранмару и из окна второго этажа прыгнуть хотел, да Такенага и Кёхэй ему не дали. Отец так же слушать не хочет никаких отговорок. А что Ранмару, собственно, не устраивает, ведь девушка то хорошая, красивая, правда молчаливая, взгляд у неё, в прямом смысле этого слова, убийственный, а лицо, как маска, непробиваемое на какие-либо эмоции. Но не может наш Ранмару любить одну. Хотя любить много одновременно так же невозможно. И пришли тогда все к выводу, что Ранмару может любить лишь самого себя и никого другого полюбить не может, потому что боится то ли отказа, то ли расставания. Это его "комплекс".



"Комплекс" Кёхэя - его семья. Для него решиться на первый шаг к примирению было равносильно тому, чтобы перешагнуть через самого себя. О своей семейной проблеме Кёхэй рассказал Сунако, приведя её на "холм храбрости", как назвала это место его мама.

В прошлом они часто приходили сюда, брали с собой коробки с едой и устраивали пикник. Конечно, столь милые посиделки были омрачнены тем, что по сути они были побегом. Потому что находиться в доме было невозможно. В такие моменты, как бы плохо не было, Кёхэй был счастлив. Тогда он ещё во что-то верил. Он верил, что он живёт под бесконечным небом и он не одинок. Ведь под этим же небом миллиарды людей, так же как и он, смеются, плачут, переживают, радуются. "Когда я думаю об этом, мне становится легче", - так говорила ему мама. Два года назад, когда он ушёл из дома, в нём он оставил сожаление, твёрдо убедив себя, что так будет лучше для всех. Но он просто боялся. Веру, смелость ему вернула Сунако, которая постепенно менялась у него на глазах, шаг за шагом одерживая победу над своими собственными "комплексами". Кёхэй решил прийти домой, только благодаря Сунако.
И он сделал это, преодолел, наконец, этот барьер. Но ведь восьмая серия на этом не заканчивается.


По возвращении домой, разумеется, Кёхэй прибывает в приподнятом расположении духа. Весь дом взбудоражен неминуемым приближением помолвки Ранмару и наследник корпорации Мори все свои силы прикладывает к тому, чтобы внушить Тамао, как бы сложно это не было, отвращение к нему. Он изображал из себя грубого невоспитанного Кёхэя. Тамао сказала, что это мужественно. Он пытался показаться милым, напуганным, обиженным ребёнком, словно бы изображая Юки. Тамао сказала, что это пробуждает в ней материнский инстинкт. Он пытался читать ей нотации как Такенага. Тамао сказала, что выбора у них, как у наследников, нет. Ранмару пытался быть самим собой. Но и этим своего не добился. Одним словом - "зецубошта!"


Далее следуют две параллельные сцены, которые мне никак не описать. Парни все вчетвером собрались в кафе у Мастера и там начали пить. Сначала пили за Кёхэя, который помирился с родителями, потом за Ранмару, который, как правильно понял Хозяин, в прошлом, бучучи школьником, был брошен девушкой, которую он любил. С тех пор о любви не может быть и речи. Такенага тоже сквозь пьяные рыдания изливал душу, говоря, что он так боится расставания, что не может из-за этого признаться в своих чувствах. Плакали Ранмару и Такенага вдвоём в обнимку. Кёхэй только и делал, что моргал, не веря своим глазам. Потом, правда, все разошлись не по-детски и горе своё решили утопить в горах бутылок.

В это же время в замке собрались Ной, Тамао и Сунако. По началу цивильно открывшие одну бутылку вина, закончили они так же как и парни. Тут разнесло всех. И Тамао оказалась совсем не такой каменной, какой она всегда бывает в присутствии Ранмару (это всё смущение). Ной выглядела просто роковой девушкой, с этими своими манерами - явно, что именно она была инициатором этого девичника. Не удалось кратковременного частичного опьянения избежать и Сунако. Ной уличила её в том, что она любит Кёхэя. "Да ну, серьёзно?" - " Когда ему грустно - ты грустишь, когда ему весело и ты радуешься". И это действительно так, и не поспоришь.


Когда Кёхэй вернулся, на кухне он встретил Сунако. Он ей сказал о том, что собирается вместе с родителями поужинать. И Сунако предложила ему самому приготовить обед - любимые жареные креветки. И Кёхэй ухватился за эту идею руками и ногами и всё время до ужина практиковался в готовке под чётким руководством Сунако и добился в итоге кое-каких успехов.

Наблюдавший всё это время за ним Ранмару проникся и решил. Пригласив Тамао в ресторан, он сказал ей, что не знает, полюбит ли он, но хочет хотя бы попробывать начать встречаться с ней серьёзно. И Тамао так обрадовалась, так засияла, что, кажется, полностью покорила Ранмару. Да только его старые знакомые не позволили ему так просто о них забыть...

И Кёхэя ждало что-то совсем не приятное. На ужин пришла только его мама, потому что отец задерживался на работе. И всё было просто замечательно. Креветки были вкусными, а воссооединение столь значимым. Но, но, но невозможно так просто покончить с прошлым, покончить со страхами, забыть всё, что приводило в ужас раньше. "Лучше бы ты не рождался", - Кёхэю вновь пришлось услышать эту фразу.

Это был удар, столь сильный, столь жестокий, обрывающий в одночасье все надежды. Он сам решился, он захотел всё вернуть, он снова почти поверил, что заклеенная фотография в рамке значит то, что он нужен, что он ещё жив. И вдруг всё разрушается. Сцена, когда у его матери случился приступ была жуткой. Более жуткими были лишь его слёзы в конце серии. Пропади оно всё пропадом - не так ли подумал каждый из нас. И Кёхэй вновь потерялся уже и не надеясь найти выход. Обрыв.


Но как тогда достичь примирения? Что нужно ради этого сделать ещё? Как залечить рану? Навестить мать в больнице и наступить на те же грабли? Кто может быть уверен в том, что подобное не повторится? Но где же тогда твоя сила, если ты не можешь рискнуть, если ты не можешь чем-то пожертвовать. Возможно, ты просто что-то не видишь, не понимаешь.

Это, или что-то вроде, хотели донести до Кёхэя всю девятую серию Юки, Такенага и, что важнее, Сунако. Сунако первой пошла в больницу, узнав адрес, и, хотя Кёхэй догадался об этом и пытался остановить её, но Сунако всё же удалось прийти к его матери. Спросила она у неё лишь одно: вкусные ли были креветки.

Других слов и не нужно было. Там же в больнице Сунако и увязавшиеся за Кёхэем Такенага и Юки (сам Кёхэй ушёл) встретили его отца. Тот рассказал им о многом из того, что происходило, когда родился Кёхэй, совсем не похожий на родителей ребёнок. Объяснять, думаю, как это поняли окружающие, не стоит. Как бы Мама и не любила Кёхэя, но терпеть упрёки от свекрови или кого-бы то ни было ещё из знакомых ей было невыносимо. Отец же всё время был занят на работе, он не мог быть с семьёй, не мог защитить ни жену, ни сына. Каждый в чём-то по-своему был виноват.

Ранмару после предудущего фиаско вновь вернулся к старой тактике, желая сбежать от Тамао. Но ни угрозы того, что он будет ей изменять, не будет её не любить и вообще она ему никогда не понравится на неё не подействовали. Тогда Ранмару прибегнул к тяжёлой артилерии и неожиданно вернувшейся Тётушке, объявив, что она его законная жена, а Такеру - сын. Тут уж Тётушка не выдержила и со всей своей истинно-русской мощью отправила Ранмару в отключку. Очнулся он одержимый духом её покойного мужа. "Снова призрак!?" Как оказалось - нет. Ранмару только сделал вид, но этого оказалось достаточно, чтобы обмануть и парней, и Такеру, и даже Тётушку. Хотя, забегая вперёд, можно сказать, что на Тётушку это не подействовало и она в это не поверила, но Такеру дала возможность почувствовать себя с семьёй. Что и хорошо и жестоко одновренно - ведь это не будет продолжаться вечно.


И, конечно, больше других случившееся раздосовало Кёхэя.
Но мне хочется опустить описание происходивших событий. В девятой серии было две... Нет, три потрясающих сцены. Первая из них это разговор Такенаги, Юки и Сунако с Кёхэем и их попытка убедить Кёхэя ещё раз встретиться с матерью. Тогда Сунако саму себя обозвала уродиной, потому что не могла иначе набраться сил сказать Кёхэю всё, что она думала. Такано ведь просто убегает снова, испугавшись одного провала. Как по мне, так я его понимаю. Но ведь бездействием проблему не решить. Сунако говорила о том, что Кёхэй был добр к ней, он пытался её понять. В ответ он лишь сказал, что делал всё это из-за ренты. Горячий парень, сначала говорит потом думает. Такенага и Юки после того, как Сунако выбежала из комнаты в слезах, тоже много думали и пришли к выводу, что Кёхэй-то Сунако совсем не безразличен. Для неё он единственный кто сияет. Или сиял до сих пор.

Второй момент, который меня просто покорил, случился на том самом холме храбрости, где Сунако передала Кехэю свой плащ и сказала, что есть вещи, которые мы видим не глазами. Если Кёхэй боится показать своё лицо пусть спрячет его, но пойдёт к матери и увидит, наконец, то, чего не видел раньше. Такой символ...


А потом был хэппи энд, какие бывают в других драматических сериалах, наполненный светлой радостью и слезами. Всё образумилось. Кёхэй помирился всё же с матерью, пообещав её защищать, вдохновившись примером Такеру. Ранмару вновь предложил Тамао начать встречаться, так же вынеся урок из произошедшего. Ной-чи прямо спросила у Такенага кто она для него. А Кёхэй пришёл извиняться перед Сунако в её комнату и застал там лишь горы ящиков с запакованными вещами. Тётушка сказала, что Сунако вернулась на Хаккайдо. Беги, Кёхэй, беги... И на такой вот счастливой ноте подошла к концу предпоследняя серия ^___^

---

Немного о Них, давно забытых

Простите, наверно я уже говорила это, но Лолс действительно был самым безумным во всём мире.
Работать, жить... нет, проводить столько времени с настолько противоречивым существом опасно. Я перестала быть уверенной абсолютно во всём. Неспособность предугадать его действия приводила меня в бешенство. Но я молчала, он и так всё знал и только пожимал плечами извиняясь. А ещё, несмотря на род своей деятельности, он был очень улыбчив и любил смеяться по причине и без неё... Пфф... Да раз он так радовался тому, что очередное его перемещение не обернулось последней его смертью, почему он продолжал занимать этим? "Но это ведь моя работа", - я знала, что опровергая все мои слова, он ответил бы именно так. Однажды, очень давно, когда мы только начали работать вместе, он сказал, что возвращаться к жизни после смерти единственный его способ получать удовольствие и радость. Тогда, он ещё не улыбался. Я поклялась, что сделаю его счастливым.
Иногда я думала, что для этого мне нужно умереть и воскреснуть вновь, но не сразу, а спустя некоторое время, чтобы он сумел почувствовать моё отсутствие. Дааа, я была наивна, предполагая, что моя любовь не безответна. Кроме смерти он ещё только любил ягодный сироп. А что же есть в смерти такого, чего нет во мне? Она повторяется несколько раз. Она для него всегда разная. Она приносит ему новые ощущения живых перед смертью, дарит ему возможность чувствовать их.
Он любил ощущать эту смесь эмоций чужих людей. Как сироп из самых различных ягод, она оставляет после себя неоднознаный вкус. Я видела, как он в теле другого человека содрогался в приступах болезненной конвульсии. Но даже после подобного он с такой радостью продолжал, как безумный эксперементатор, учёный. Ему вновь удалось обмануть смерть. Неужели он так любил глупых женщин? Мне всегда казалась, что я лишняя во время их страстных свиданий. Им всё тяжелее было оставлять друг друга...
А что же я? Я тоже могу быть разной. Я могу исчезать и появляться. Только вот оставлять его одного надолго, уйти куда-то я не могла. А ведь в этом мы с ней похожи. Я так люблю смеяться ей в лицо. Как часто бы не случались их встречи, он всё равно всегда возвращался ко мне.
Когда же Мой хозяин сказал, что Лолс боится умереть я была... удивлена? Не поверить или хотя бы не принять во внимание его слова было трудно. Он редко ошибался. Да и к тому же они с Лолсом были очень близки. Они понимали друг друга, хотя знакомы были едва ли пару месяцев. Я говорила себе, что это из-за того, что они оба мужчины. Но оказалось, что не только в этом их сходство. Это было похоже на паранойю, но я даже думала, что их отношение к смерти их так сроднило. О, как я ревновала! Но я ошиблась, должно быть, к счастью... Поверите ли вы, что их встреча была судьбой. Я так не люблю это слово, но я не могу объяснить происходившее иначе.
Кем же они были друг для друга? Сначала наёмником и работадателем, а потом как-то резко уже после первых секунд знакомства они одарили друг друга одинаково злорадными улыбками. "Боже, они нашли друг друга", - подумала тогда я и причислила своего будущего Хозяина к числу кровных врагов. Вам наверно всё это кажется глупым и нелепым. Я говорю так лишь из-за того, что в итоге событий всех тех месяцев нашего знакомства с Селестом и моих проведённых лет с Лолсом я всё же проиграла смерти. Но перед величием своих врагов, признавая их силу я не могу склонить голову и рассказать вам печальную историю наших... жизней. Вместо этого я пытаюсь улыбаться и иронизировать. Но обманывать так, как это делал Лолс я так и не научилась. Да и ослушаться приказа Хозяина - никогда не врать - я не могу... Не могу, потому что Мой Хозяин моё самое дорогое, самое любимое воспоминание о Лолсе.
Да, он умер. Спустя два года я могу спокойно произнести эти слова. Так получилось... Такие дела... Но он подарил свою смерть Господину Селесту. Теперь у Хозяина его чёрные крылья. А у меня - Хозяин. За мгновение до смерти он выкрикнул слова проклятья, что навсегда привязали меня к Селесту. Ценой своей жизни я буду защищать его вечно. Как странно звучат слова, если в них вслушаться. Ценою жизни... Вечно. Значит ли это, что моя жизнь принадлежит Селесту? Куда же исчезла смерть? Её забрал Лолс. Он похитил её у меня! Своим телом он защитил меня. Это я должна была умереть.
Мне хотелось верить, что он был простым дураком, что вновь решил сыграть со смертью в ящик. Не из-за своей доброты, не из-за своих чувств - у него их никогда и не было! Он был живой труп, умирающий, умирающий, умирающий и не способный даже на это. Как же я хотела его ненавидеть. Как хотела похоронить свои чувства вместе с ним. Какая ирония: его могила заросла незабудками. Он любил голубой цвет, поэтому так любил смотреть в глаза господина Селеста. Что ж, это его последний каприз.
"Он боялся умереть", - сказал Селест. Зачем он сказал мне об этом? Какой толк мне от его слов. Они ничем мне не помогут. Зачем мне знание того, что он любил жизнь, зачем мне теперь верить в то, что, быть может, он любил меня? Зачем мне прошлое? Спрашивая об этом я уже кричала и не сдерживала слёзы. Господин Селест позволил мне плакать у себя на плече. Гладя меня по голвое, он сказал: "Дорогая моя девочка. У нас нет ничего кроме прошлого, кроме воспоминаний о нём. Мы бессмертны - у нас нет будущего". - "Зачем он связал нас? Потому что ты хотел этого?! Потому что ты был обречён жить вечно в одиночестве! Он спросил у меня, хочу ли я этого? Или он любил тебя больше чем меня?" - "Не говори глупостей. Он всё знал о твоих чувствах. Он был тебе очень благодарен. И..." - "И поэтому решил, что я единственная, кому он может доверить тебя!?" - "Не ты, а я его смерть! Да, ты единственная, кому он доверил меня. Только тебя он любил больше своей смерти! Поэтому он всё время возвращался, поэтому полюбил жизнь... Я знаю это, потому что его смерть, его крылья, его самые сокровенные чувства теперь во мне. Я - это он!"
И всё таки, я так и не поняла полностью, почему именно Они. Лолс, нашедший со смертью общий язык, что была для него чем-то наподобие божества. Он восхищался и боялся её одновременно. Она была образом всех его действия, она была его работой или верным напарником. Она была ему преданна больше чем я. Но он отталкивал её снова и снова, чтобы однажды остаться с ней навсегда. И Селест не знающий ни жизни, ни смерти. Ему были чужды эти чувства. Всё что он делал было подчинено его разуму. Но за долгие годы жизни он научился чувствовать многие сложные вещи, от которых, бывало, с такой поспешностью отказывались сами люди. Лишь одно и порою самое желанное было для него непостижимо.
То время, которое мы провели втроём было самым счастливым. Я всё-таки не хочу забывать прошлое. У нас, у меня и у Господина Селеста, впереди вечность, которая для чего-то дана нам обоим. У нас много времени, которое мы можем потратить на размышления об этом. Зачем мы будем жить дальше, кому нужно наше существование, способна ли такая жизнь убить? Сколько вопросов... Хватит ли вечности, чтобы ответить на них?

---

Kiyoharu. Тексты песен

Carnation

You’re like a yellow carnation in matchless velvet
But naked bodies are the soul of love

I touched your left breast with my hand

Twisted carnation spitting out smoke
It never changes, really
It opens in love

But it gets wiped away with a bouquet of blades

Waiting, waiting, I loved you like this
Waiting, with flower petals of felt
Waiting, waiting, I can’t see you anymore
I’m just waiting, here in an ocean without you

Outline of a carnation pasted on the mirror
But no one’s filled in the colors

We’re the ones who understand each other

Waiting, waiting, I wrote it like this
Waiting, the color of waxy indigo flowers
Waiting, waiting, I’m hoping
That somewhere, you aren’t hating me

Waiting, waiting, I loved you like this
Felt flower petals are waiting
Waiting, waiting, I can’t see you anymore
But I promise you I’m waiting
Here in an ocean without you

Emily

I’m lost in that scent I’ve touched so many times
You were such an elegant pleasure
Your silver piercings move with your expression
To desire to be a romantic is empty

I sang with the affectation of a naked emperor
But suddenly this music sounds so melancholic
Even my plummeting sense of security grows uncertain
I took off the scarf covering the tattoo on my neck

HALLELUJAH HALLELUJAH Now is over
HALLULUJAH You’er feel like a Ballerina
Ballerina

Emily, the fairytale was the paradise at the end, and so you fade
I might forget you
Emily, as a sweet melody plays, I’m gently looking at you again
From across the candles
Emily, I remember the smell of the heroin you loved so much
And how your veil was the color of ice
Emily, you appear then disappear, you always will, so fame
My Emily

Spring is so short, but it sucked in my weak emotions
Even when I’m with you, it’s like I’m alone

I searched for tomorrow on foot, looking for the dark exit
A cowboy wearing fake fur boots
It’s not sad, it’s not serious
So smile, so you’ll never wake from this dream

HALLELUJAH HALLELUJAH Now is over
HALLULUJAH You’er feel like a Ballerina
Ballerina

Emily, the fairytale was the paradise at the end, and so you fade
I might forget you
Emily, are you secretly wishing a pride of lions would tear your dress away?
Emily, I remember the smell of the heroin you loved so much
And how your veil was the color of ice
Emily, I can keep repeating our reunion forever, by magic
My Emily

I’m lost in that scent I’ve touched so many times
It was such a wonderful feeling of dissolution
You dumbfounded me, put out the light of my imagination
My one love, who rescued me in this tiny world

note

I followed my memories, searching for you
They weren’t even gone so far to sepia
To someone else this would look so clumsy
It’s not the end, it’s a bit before that

All I can think of is your smiling face
And the times you spoke happy words…

“It was a song that made me understand for the first time
So from now on, I’ll just keep listening”
That day I said, “You must be tired, let’s go home together”
I finished singing, and that was that…

These limited days are the beauty in birth and life
By good luck today, I noticed you
The first act ends under the light grey sky
It’s sad, but I forget your name, I forget time

I read the notebook that chronicled our days together
I’ll break away from the grey sky, ah

Your hand was weak holding mine
You left me, saying “I’ll come again”…bye bye

“The end was faster than we are”
“Was it just that I wanted more time?”
I said, “I think I just gave up a little”
I wanted to stop it, but it didn’t change

Our limited days are the beauty in meeting and living
By good luck today, I walked with you
Tears have stopped falling from the light-grey sky
The letters I wrote broke off halfway, and soon so will I…

I read the notebook that chronicled our days together
I’ll run away from the grey sky, ah

I touched the palm of your hand and it was cold
Until the next time you come, I’ll be waiting…bye bye

Rinne (Cycle of Souls)

We were lonely, but I guess we avoided the subject
But today, our future is so uncertain, so I’m gonna hold you
You’ve gotten used to me

What matters with words is how you combine them
I waited for sin and got my punishment
You cried and I went away

I know you’re smiling on the other side of that bridge
Coloring that far-off landscape with your overflowing joy

One day, I got lost asking a simple thing—don’t leave me
Don’t tell me that you’ll vanish from before my eyes
I got through to you that there was someone I cared about
But sometimes I think I didn’t get through when talked about love
Yeah yeah, about how I love you
Yeah yeah

I’ve solved it, I’m not confused at all anymore
I love the darkness, and accept the light—I’m right here, so please hold me

These sweet, fragrant days are the proof of my life
And when this ends, wait for me—I’ll come right after you

One day, I got lost asking a simple thing—don’t leave me
And also, don’t rush to vanish from this world
When I love someone, I want to see them, I want them to know it
Don’t you think the same thing sometimes—
“I didn’t get through to you, but I want you to love me”?
Yeah yeah
About how I love you
Yeah yeah

I didn’t get through to you, but still, please love me
One day, I got lost asking for the only thing I needed—don’t leave me
Don’t tell me that you’ll vanish from before my eyes

Note: “Rinne,” the title of the song, refers to the Buddhist cycle of death and rebirth.

Slow

Ah, in the night when I think of you
In the sweet-smelling breeze
A comforting gentleness passes me by

When you’re with me
Your laughing voice is like a song
We don’t need any flowery words
Time stops, it flows slowly

And now, I’ve broken away from the freedom of loneliness

I know it so well it hurts
How sad it is when our dialogue breaks off

And now, we’ve walked away from an empty existence

Ah, in the night when I think of you
In the sweet-smelling breeze
I’m rescued by the traces of the days when we touched
Ah, when you sing
Carried on the wind blowing far away
A comforting gentleness passes me by

Even when we separate, I’m fine, you know

My memories won’t fade

Ah, in the night when I think of you
In the sweet-smelling breeze
I’m rescued by those traces that will never disappear
Ah, when I wake up tomorrow
Will the words have lost their meaning?
Ah, the dreams we had that day
Have blown far away on the wind
But I hope for your future
That your happiness never ends
Ah, if I could sing about you
It would come to me, would sew on the shadows
The comforting gentles passing by my heart

Cutting tenderness into me

Yokan (Premonition)

Ah, the sun is sinking
But it doesn’t disappear
The far off-sky
Is a vivid cobalt blue again today

Tonight I’ll grant your wishes and make your dreams come true

You let me choose, didn’t you?
You let me be free, didn’t you?

Tonight, your shadow tells me what I want

But the glittering time comes
Smelling like April
September brings the end
For narrating Romeo—stay around

Ah, the sun is rising
Cobalt like this forever

My dreams begin today, I smile in my sleep

The glittering time comes again
With a premonition of April
September brings the end
For singing Romeo—stay around

But the glittering time comes
Smelling like April
See the answer to an aesthetic
In narrating Romeo—stay around

The glittering time comes
Smelling like April
Yes, in September
For singing Romeo—stay around

---

Yamato Nadeshiko Shichi Henge/Drama - Ep. 7

о седьмой серии

Та-дам! "Альянс" просто безбожно жжёт. Не прошло и недели после выхода сабов на шестую серию, как вдруг появились субтитры и на седьмую. Приятно, конечно. Потому что, исключая эпизоды с призывом Сунако всех возможных тёмных сил и самой встречи с её "дорогими" одноклассниками, седьмая серия была очень милой. Но свой от меня статус серия получила исключительно благодаря Сунако и Кёхэю.

Стоит ли говорить о том, что лишь только от одного упоминания о возможной встрече со старыми "друзьями", Сунако начинает кричать, брыкаться и всячески выражать своё вполне себе предсказуемое и понятное нежелание куда бы то ни было идти. Парни, в общем, тоже не сильно упорствуют и не заставляют её никуда идти, но тут им мягко напоминает Тётушка о том, что, собственно, им ещё Сунако в Леди превратить надо, если они не забыли.

Плюс к этому в дом наведалась и одна из бывших одноклассниц Сунако, назвавшаяся даже её подругой и, по-видимому, ей и являясь, точнее являвшись. Сунако к ней, правда, не вышла, так что с ней разговаривали парни. Девушку звали Сузу. Она сказала, что все, кто сейчас в Токио (учились они в школе на Хоккайдо) все очень хотят встретиться и попросить у Сунако прощения. Вы верите в возможность подобного? Люди, что, будучи школьниками, так насмехались, унижали девушку, совсем не пытаясь её узнать, лишь только оценивая её пугающую внешность, разве могут они измениться? Пусть им будет всем уже по двадцать, когда у них у всех уже какие-то свои личные проблемы, личная жизнь, какое им всем дело до какой-то там Накахары Сунако. Мерзко. А самое неприятное в этом то, что с тех пор они живут себе спокойно, а Сунако - девушка-ваташимори почему-то до сих пор страдает из-за слов, сказанных однажды каким-то Муратой. Ещё более ужасно лишь то горькое осознание того, что, как бы Сунако не боялась этих слов, но ведь онадо сих пор всё та же "уродина Сунако", не изменившаяся с тех школьных пор, затворница, боящаяся света, слабая, продолжающая отрицать всё, что находится из вне. Жаль.

Чем же примечательна на всё происходящее реакция Кёхэя? Во-первых, что безумно глупо и поэтому мило - он ревнует. Совсем чуть-чуть, но достаточно для того, чтобы с раздражением, скрывая за ним неловкость, спросить у Сунако, нравится ли ей "тот парень" до сих пор. Разумеется, нет. И ответ Сунако, что она, скорее, захочет наложить на него проклятье при встрече, кажется, полностью удовлетворил любопытство Кёхэя. А во-вторых, он не хотел, чтобы сунако сбегала от прошлого всю свою жизнь. Если ей есть что сказать, она должна это сделать. Сказал он это, а потом, сидя в Кафе у Мастера с горечью осознал то, что сам ничуть не лучше и поступает он так же - убегает. То, что ответил ему Мастер нужно цитировать полностью.
"- Думать об этом, как о побеге, это перебор. Просто представь, что немного потерялся.
- Потерялся?
- Да. В жизни часто такое бывает. Потерялся - отдохни. Почувствовал себя лучше - иди дальше.
- И как мне почувствовать себя лучше?
- А вот это... сам придумай!"


После долгих тяжёлых раздумий Сунако всё же принимает решение: она пойдёт на вечер, чего бы это ей ни стоило. Она просит парней ей помочь. И тут появляется третий пункт в реакции Кёхэя. Ранмару, Юки, Ной - по тревоге поднятая Такенагой тяжёлая артиллерия - все они хотят сделать Сунако красивой, чтобы сразить всех наповал, заставить других раскаяться, пожалеть о своих прежних словах. Ну или хотя бы для того, чтобы Сунако чувствовала себя уверенней. И Кёхэю это не понравилось. Зачем так наряжаться, если она идёт на встречу не ради того, чтобы покрасоваться, а чтобы сказать то, что уже давно хотела. Какая, в таком случае, разница, в чём она пойдёт? Пусть надевает свой плащ, ведь внешность ничего не значит. В свою очередь парни задавались таким вопросом: "Раз внешность не главное - сам сказал - так что плохого в том, что Сунако будет хорошо выглядеть?" Конечно, Кёхэй свою гениальную мысль сформулировать точно не смог. Но умненький Такенага правильно всё понял. Желая превратить Сунако в красавицу, они, парни, словно бы отрицают её достоинства, которые самому Такано, не без чужой помощи, конечно, но удалось рассмотреть, не придавая значения, как и сама Сунако, её внешности. Выражая свой протест против подобного, Кёхэй даже согласился самостоятельно выплачивать ренту снова, но перспектива превращения Сунако в Золушку на один вечер его не привлекала. И он устроился на работу. Тогда-то, стоя на своём посту, поздно вечером он увидел мальчика, вероятно, потерявшегося, плачущего и зовущего маму. Кёхэй хотел ему помочь, отвести куда-то, откуда можно было позвонить, но мальчик отказывался и говорил, что мама придёт. И мама пришла. И Кёхэй что-то понял...


На следующий день несчастную Сунако потащили, в прямом смысле этого слова, по магазинам. Видит бог - такого наказания она не заслужила.

(Такенага такого излишнего внимания тоже не заслужил)

Хотя всё это не столько смешно, сколько грустно. А Кёхэя с работы уволили, как всегда, по всё той же причине. Правда, деньги ему заплатили. С ними он и набрёл на какой-то магазинчик, торгующий всякими "ужасами" и не только. Один браслетик, например, оказался очень даже мил. Каких же усилий Кёхэю стоило его Сунако подарить, стараясь при этом выглядеть как можно более равнодушным! "А твоя рента? - Не беспокойся". По крайней мере, такая искренняя радость оказалась лучшей наградой за все затраты. Напоследок Кёхэй пожелал Сунако на завтрашнем вечере сказать всё, что она хочет и не бояться, а после вернуться домой. И абсолютно всё равно, как отреагируют другие, не важно, что они скажут. Ведь она это она. И произошло что-то невообразимое. Накануне встречи Сунако предстала перед парнями в платье, на каблуках и с подстриженной чёлкой.



Я подумала, что больше усилий визажистам приходилось прилаживать для того, чтобы сделать Сунако "страшной", а не красивой. Все были приятно удивлены. А Кёхэй в особенности: браслет она тоже надела и, кажется, он придавал ей больше храбрости, нежели смущающий и непривычный наряд.

Можно подумать, что лучше бы Сунако никуда и не шла вовсе. Достаточно сказать, что тот самый Мурата, вероятно всё же узнавший Сунако, соврал, сказав, что ничего не помнит. Хотя, наверно, если он не соврал - это ещё хуже.

А удивление Сунако, когда она увидела его - наверно, она сильно разочаровалась в самой себе тогда. "Он всегда был таким?" И все вокруг такие радостные и счастливые и Сузу в том числе. И такая отвратительная атмосфера, ужасающая фальшь, совершенное безразличие с невинным изумлением на лицах: Сунако, дорогуша, это ты?! ... Сузу могла бы и сразу сказать, что пригласила Сунако только развлечения ради. О каких признаниях может идти речь? Не зря парни так волновались и пришли. Они молодцы, что не позволили себе никаких лишних эмоций, застав такую картину. Только Кёхэй всё же закричал, требуя того парня извиниться перед Сунако. И он же не позволил парням забрать Сунако, пока та не сказала то, что хотела. Она просила у всех прощения... А потом целое представление устроила Сузу-чан, угрожая своей смертью. Ведь она всегда защищала Сунако, она терпела насмешки из-за этого, ей всё время приходилось сражаться за что-то, добиваться этого. Но вся её жизнь летит под откос, когда Сунако, при всех своих комплексах, страхах, некрасивости, живёт спокойно и счастливо в огромном доме с красавцами. И для этого она ничего не сделала, в то время как Сузу страдает. Сунако и Кёхэю ли её не понимать. И Сунако её остановила, а Кёхэй успокоил, сказав, что "жизнь - это как потеряться". Кажется, что все вокруг враги, всем наплевать на то, что их не касается. Но если ты действительно потеряешься, тебе не останется ничего, кроме как ждать, что за тобой придут. И люди, которые за тебя переживают, которые тебя любят, обязательно тебя найдут. В это нужно только поверить. Нельзя сдаваться, нельзя отчаиваться. Нужно отдохнуть, чтобы потом продолжить путь.


Это происшествие, да и вообще вся прожитая за последние годы жизнь, встреча с парнями и Сунако многое изменили в Кёхэе, многому его научили. Он, наконец, принял какое-то решение. О котором мы узнаем только в восьмой серии.

P. S. Хочется сказать что-нибудь хорошее о Ранмару. Почему-то именно после этой серии я прониклась к нему, дорамному, симпатией. Его манера поведения, всё в нём - мимика, жесты - такие, казалось бы, наигранные, несерьёзные. А по мне, так он просто прикалывается больше других. Хотя его совсем мало, но без него было бы скучно. Мне кажется, что он человек не менее проницательный, чем Такенага. Ну, по крайней мере, в умении понимать "девичье сердце" с ним никто не сравнится. А это уже многого стоит.
Или я тороплюсь с такими выводами? Что ж, разберёмся, когда появится Тамао-чан)

---

Yamato Nadeshiko Shichi Henge/Drama - Ep. 6

Прежде всего, забегая вперёд, можно сказать, что шутки в Ямато Надэсико отложены в сторону. Конечно, они есть и будут, но их наличие лишь требование жанра. Назовём это новой ступенью в отношениях. Как никак, а середина сериала уже прошла. И, думаю, без пересказа содержания шестой серии какую-то основную идею мне выразить будет трудно. Так что отсюда и далее простой пересказ содержания - много букв.

My home... sweet home

Юкинодзе пришёл к Кёхэю, чтобы попросить прощения за всё, что он сказал раньше. Но, оказавшись увидительно упрямым, он не пожелал оставить Кёхэя в покое и поэтому вновь завёл старую песню о том, что Кёхэй влюбился. Зачем он так упорствует в этом вопросе после предыдущей серии стало ясно. Зная Кёхэя, возвращаясь к этой теме, Юкинодзе сильно рисковал. Но, вероятно, он уже давно хотел сказать всё, что накипело за долгое время, а тут он, наконец, набрался храбрости. Правда, его благородных порывов Такано не оценил. Когда на него начинают кричать, он не может сдержаться. Но ударил первым Юкинодзе. Досталось и Ранмару. А не выдержил первым Такенага, впервые за всё время, потерявший над собой всякое самообладание. Конечно, слова, услышанные им, были ему неприятны. Но так же другой причиной был предшествующий всему этому телефонный разговор. Отца Такенаги положили в больницу. Поэтому Такенага на время вернулся домой. Об этом уже на следующий день Кёхэй, Ранмару, Юки и Сунако узнали от Тётушки, которая отругала их и забрала с собой Такеру до тех пор, пока те не "повзрослеют".

В общем, дом погрузился в какую-то мрачно-тревожную атмосферу, которую никто рассеивать не собирался. Отвлекающее обстоятельство, которое ранее не позволяло так крупно всем перессориться - Такеру, было мобилизировано Тётушкой. Единственный адекватный, самый спокойный персонаж уехал. Ранмару так же ушёл к очередной девушке на неопределённый срок. Юкинодзе, раздражённый поведением Кёхэя, тоже ушёл. Свидетельница всего происходящего, Сунако, попыталась что-то возразить Кёхэю, что-то сказать на счёт всего произошедшего, но злющий Кёхэй и от неё отмахнулся, едва ли не послав. Вот так всё и обернулось. М-да, Хироси-кун, все ушли...

По такому замечательному поводу Кёхэй решил напиться. Вот зачем создатели возраст персонажей увеличили, чтобы свои страдания те могли выражать вот таким вот образом, картинно развалившись посреди горы бутылок. Сунако, которая, конечно, очень за всех переживает, не долго смогла просидеть бездействуя. Когда она вышла из комнаты, то застала Кёхэя уже не в том состоянии, что могло бы называться "вменяемым". Кёхэю было так Плохо. Неожиданное появление Сунако только в первое мгновение удивило его (возможно, прикидывая объём выпитого, он воспринял девушку как глюк, или смерть с косой). И он счёл возможным предложить ей выпить вместе с ним. Она вроде как отказалась, но, оценив размах его страданий, решилась всё же посидеть и проконтролировать ситуацию. Появление собутыльника было воспринято Кёхэем более чем хорошо, и он разговорился. Он о многом говорил. В частности о том, как оказался в этом доме, как Тётушка спасла его, и как он познакомился с парнями. Как они ему пытались помочь.

Какими они были, как он выразился, улыбаясь от уха до уха, придурками. И расстроило Кёхэя то, что, называя друг друга друзьями, прожив вместе уже два года, столько узнав, так привязавшись, все ушли, как будто для них всё это ничего не значило. Никогда они не понимали истинных мотивов Кёхэя, хотя были для него почти семьёй. Так Такано склонен был думать в тот момент. И выглядел он до того жалостливо, что Сунако просидела с ним аж до самого утра.


На следующий день Юки, который так и не вернулся домой, хотя очень этого хотел, утро провёл в Кафе, где и встретился с Мачико. Оказалось, что девушка то ему шоколад отправила, но не прямо в дом, а в Кафе. Но Хозяин о нём благополучно забыл. Вот так всё стало на свои места, Юки счастлив, что Мачико его любит, она счастлива, что Юки счастлив. Да вот только дело омрачается тем, что Юкинодзе всё же не перестаёт думать о Кёхэе и других.

Но Мачико, оказавшись девушкой удивительно чуткой, сказала ему пойти и со всем разобраться. И всё осознавший Юкинодзе примчался домой и попросил у Кёхэя прощения. Смущённый Кёхэй признал, что и он погорячился. В общем, все прощены, всё хорошо, казалось бы. Но вдруг пришла заплаканная измученная Ной. От неё они узнали о том, что Такенага, вероятно, вынужден был вернуться домой. Когда Ной к нему пришла с ней разговаривал его отец, вполне себе бодрый и здоровый, употребляя не самые приятные слова и понятия. У семьи Ода вековые традиции, глубокие корни, и Такенага не может ослушаться отца. Юкиноде требовал Кёхэя пойти к Такенаге и поговрить с ним, на что Кёхэй возразил, что Такенага уже взрослый и раз что-то для себя решил, значит так и нужно. Но тогда вмешалась Сунако, проявив поистине ненормальную для неё самоуверенность. Короче говоря, Кёхэй и сам очень хотел пойти.

Правда, смысла в их походе не было. Такенага, не смея перечить отцу, прогнал их, и ничего -то в своих чувствах ребята не уяснили. Кёхэй вспылил и пошёл домой. Юкинодзе остался, надеясь поговорить с Такенагаой ещё раз. Только когда Юки вернулся домой он и Кёхэй обнаружили, что Сунако то осталась в доме Такенаги. И таким образом, не успев обрадоваться нарисовавшемуся Ранмару, помчались обратно.

Тем временем Сунако нашёл Такенага. Он просил её вернуться домой, но Сунако отказывалась, а когда её нашли и служанки, осталась работать в доме, но всё равно не ушла. Вот так и получилось, что собрались все в одной большой ванной комнате - Сунако и Такенага, его отец, Кёхэй, Юки и Ранмару. Последние ворвались в дом, едва ли его не штурмовав. Отец Такенаги много говорил о том, что жизнь его сына, его судьба была решена уже давным-давно и не подобает ему жить с такими людьми, как Кёхэй и другие. Такано, что вроде как и не собирался больше ничего предпринимать, взял ножницы и обрезал волосы почти что на половину их прежней длины (ммм, хнык!), в качестве доказательства серьёзности его последующих слов. Он, наконец, сказал то, что хотел, что чувствовал. Для него - особенно для него - замок, Юки, Такенага, Ранмару, Такеру, Тётушка, Сунако стали семьёй, стали слишком дороги, чтобы от них уже нельзя было так легко отказаться. Он никогда бы не хотел потерять кого-либо из них.

И Такенага, не долго думая, от всей души заехал ему по морде со словами "Это то, что я чувствую". Далее... Гмм, такие сцены обычно называют "фансервисными". Когда четверо парней в ванне счастливо друг друга топят это, конечно, забавно. Такенага был счастлив, как ребёнок, так что и отец его смягчился - никогда он не видел его таким.

Всё хорошо, что хорошо кончается - все снова собрались за одним большим столом (кроме Сунако, разумеется). Но ведь это уже шестая серия. Дальше - больше. Что-то типа - Глас бури настигает. Потому что Сунако приходит приглашение на встречу выпускников.

---

Once upon a time...

Согласитесь, "Русалочка" одна из самых жестоких сказок. При этом она ещё и красивая. Но разве честным было то, что произошло, по отношению к Русалочке? Но ведь и в сказках есть свои правила: каждый герой должен знать своё место.

Надеюсь, не сочтёте вы грубостью то, что я попытаюсь рассказать вам об одной сказке, не назвав имени её автора. Труднее всего, думаю, будет мне начать. Итак, это история о Принцессе... Или об обычной девочке, учащейся в балетной школе? Или об утке?.. Ах, будь оно не ладно! Ну, в общем, не важно, пусть это будет история о Принце. О Принце, что своё сердце разбил на множество осколков ради того, чтобы одержать победу над Великим Вороном. Как водится, Принц был прекрасен и у него были грустные-грустные глаза. И никто то помочь ему несчастному не мог. Ни верный отчаянный подданный, ни девушка, называющая себя возлюбленной принца, словно бы, будучи той единственной перед ним честной и верной. Являясь главным связывающим звеном всей истории, что такой безвольный принц мог сделать? Он бесполезен. И так несчастен. А грусть в его глазах смогла увидеть лишь неуклюжая, но никогда не унывающая, такая смешная и наивная девочка Ахиру, постоянно опаздывающая и оказывающаяся оставленной после уроков, как отстающая. Она совершенно ничего из себя выдающегося не представляет. Её первоначально и в планах Сказочника то не было - просто утка. Так почему же именно она, оказывается той, которая одна способна спасти принца? Какое-то искажение в повествовании, не иначе как. Но сказка вдруг начинает двигаться, а к Принцу постепенно возвращаются потерянные чувства. И уже столь предсказуемым кажется финал. А что такое в вашем понимании счастливый конец?

Все, что есть в "Принцессе Тютю" - всё это сказка. Сказка весёлая или грустная, о преданности и предательстве, о любви и ненависти, об отчаянье и надежде. И какого же осознание для героев того, что они когда-то кем-то были выдуманы, что весь город эта лишь площадка для их танца. А как чувствовал себя Дроссельмаер, когда сказка вдруг вышла из-под его контроля?

Такие простые, всем известные истины получают своё объяснение в этой истории. Пусть ничто не покажется вам новым - но это ведь сказка. Как и классической музыке ей не нужно какое-то особое представление. И назвать её банальной так же не правильно. В каждом действии сказки есть опыт, есть истина, смысл. Всё её очарование именно в том, что она сказка, именно в том, что она так похожа на многие другие сказки. И только в сказках добро всегда побеждает зло. Другой вопрос, какой же ценой. За счастливым концом, в котором Принц и его Принцесса исчезают в солнечных лучах, всегда остаются другие персонажи этой истории, её очевидцы и сам Сказочник. Что им остаётся делать после того, как история закончена? Сказка, которую они рискнут начать, никогда не станет ей без отсутствия героя. Их роль окончена, а дальнейшая жизнь...

Для каждого героя есть строго отведённое только ему место, у каждого балетного па - своё значение. Так Принц всегда в конце побеждает зло и обретает свою любовь. Так Рыцарь навсегда остаётся рыцарем и продолжает ходить лишь по диагонали. Так Утка не может остаться принцессой, уже исполнив своё предназначение. Так Сказочнику приходится проститься с героями, сумевшими его удивить, по окончании истории.

И если всё так прагматично, то в чём же смысл данной истории? Смысл в надежде, в отчаянном стремлении изменить в последнюю секунду хоть что-нибудь. Тогда Кукла обретает чувства; Рыцарь, не способный и умереть нормально, отказывается от своего первоначального предназначения; Несчастная Злодейка и под страхом смерти не отрекается от своей любви; а Утка становится почти символом, лучом света. И только Принц - послушный болванчик - главный сказочный герой. Всё просто, но это лишь то, что на поверхности.

Можно множество хороших слов посвятить красоте персонажей, их честности, отчаянным желаниям. Только эти размышления никому не будут нужны - в конце - концов, как бы то ни было, но чуда, которого можно было ожидать в начале сериала, не свершилось. В возможность того, что принцесса Тютю навсегда останется с Принцем перестаёшь верить. Ведь с самого начала эта было безнадёжное чувство. Сказка заканчивается так, как и должна была.

В этой сказке была чарующая классическая музыка, маленький, огороженный высокими неприступными стенами городок, школа искусств в нём, люди настоящие и не очень. Здесь была любовь, красивая, столь немногословная, и почему-то не достойная чуда (и, что удивительно, не о Принце речь). Здесь была дружба - дружба на грани, вопреки всему. Здесь была ирония, такая горькая и грустная. Эта история произошла давным - давно. Словно в насмешку над теми людьми, что желали ему смерти, один Сказочник заточил весь город, обратив его в свою сказку. Но тогда Он ещё не знал, что и в таком мире в сердце одной маленькой уточки может жить надежда.

---

Yamato Nadeshiko Shichi Henge/Drama - Ep. 5

"Ты такой же"

Героем дня, а точнее пятого эпизода воистину можно считать Юкинодзе. Второе же место занимает Мария – женщина - призрак из подвала, мёртвая уже полтора тысячи лет.

В День Святого Валентина фанатки парней оцепили дом, так что ни войти, ни выйти невозможно, да и не желательно - всё-таки влюблённые женщины - это опасно. Вот и сидят Кёхэй, Такенага, Ранмару и Юки в доме, занимаясь ничем. Только один Такано нашёл себе развлечение: муштровать Сунако - она ведь сама хотела отработать свой долг перед ним. "Принеси то, принеси это", а Сунако терпит.

Не выдерживает добросердечный Юки. Его девушка, Мачико, учится в Америке. Иногда они звонят друг другу, переписываются, а на 14 февраля присылают шоколад. Но в этот раз Мачико не поздравила Юкинодзе. Не приятно, конечно, было осознавать это, но он никак не мог перестать думать о том, что его просто бросили. А тут у него на глазах откровенно "тупят" двое людей. Один из которых, правда, это делает ненамеренно и вообще жертва "бесчувственного чурбана", а второй... А второй Кёхэй. У которого, кажется, излишняя раздражительность и вспыльчивость стали отличительными чертами с того самого момента, как в доме поселилась Сунако. И вот таким образом всю серию Юки и Кёхэй провели переругиваясь, оскорбляя друг друга и задевая за самое больное. Кёхэй смеётся над тем, что Юки не смог удержать девушку, а Юкинодзе в свою очередь обращает внимание на то, что Кёхэй такой озлобленный потому, что с Сунако у него ничего не клеится (о, нужно было видеть лицо Кёхэя, когда Юки это говорил). А одна из причин их ссоры в это время озабочена лишь тем, как бы испечь торт любимому манекену. Ранмару увлечён очередной порцией барышень, а Такенага не знает, пытаться ли помирить Кёхэя и Юки или скрыться от их ребячества подальше. Плюс ко всему вся приготовленная на будущее еда пала жертвой стрессов Кёхэя, так что Такеру пришлось отправиться на поиски консервов в кладовку, где он и нарвался на призрак женщины. Ничего не скажешь - сумасшедший дом да и только.

И если по началу все происходящие в доме события не казались серьёзными, то после продолжать игнорировать появление действительно напряжённой атмосферы в доме становится затруднительной задачей и у слов появляется иной смысл. "Кто-то особенный" - кто это? Конечно, я понимаю Кёхэя: когда так настойчиво лезут в душу, кто угодно разозлился бы. Но зачем ему нужно было провоцировать Юки. Тот же хотел как лучше. А получилось бы как всегда, если бы не Мария. Сначала видеть её мог лишь Такеру, потом оказалось, что почему-то это удалось и Ранмару. О призраке парням рассказывает и Тётушка, и Хозяин кафе, к которому за серию Кёхэй приходил целых два раза, обряжаясь в девушку (от кого подобного не ожидала, так это от него).

Хозяин лишь усугубил обстановку, сказав, что наверняка призрак станет искать себе тело. И Кёхэй как угорелый помчался домой. И в конце концов призрака увидели все, когда он вселился в Сунако. Оказалось, что Мария озлоблена на всех мужчин из-за того, что в прошлом её избранник, которого она любила, отверг её. Наверно, такой могла бы стать и Сунако, если бы не заперлась в себе, прячась от света, если бы потеряла свои чувства.

Мария же особа экстравагантная, заставила парней прислуживать ей, тем самым, отыгравшись на Кёхэе за то, как он обращался с Сунако (воспоминания Сунако в ней сохранились). Говорила Мария о многом. О том, например, что все мужчины ничтожества, использующие девушек в качестве прислуги, и Сунако дурочка, отпирающаяся от своей женственности. Тогда-то заговорил Юки.

Можно пересказать его слова, выделить основную суть, идею. Но я этого делать не буду. Не получится у меня. Быть любимым, желать стать особенным для кого-то, смотря со стороны на других. Конечно, ты будешь злиться, когда эти другие не будут замечать подобных вещей, отрицать очевидное, когда самому тебе это так необходимо, когда ты тот, кто понял, как это важно, быть для кого-то кем-то. И остаться брошенным. Юки прекрасно понимал Марию, поэтому его искренние слова взбесили её. Она едва ли его не убила. И исчезла после того, как Ранмару поклялся любить её.

Всё закончилось. Не сказать, что благополучно. Что-то вроде урока, который каждый воспринял по-своему. И в последнее мгновение серии я и Ранмару подумали, а не быть ли любовному треугольнику?

Не быть

---

Yamato Nadeshiko Shichi Henge/Drama - Ep. 4

"В любви нужно полностью раскрываться, показывать все недостатки..." ?

У меня есть огромное желание просто взять и выложить все те скрины, которые я сделала за всю четвёртую серию и ни слова не говорить больше. Но раз уж я стала комментировать каждую серию этого сериала, то в том же ключе я и продолжу. С чего бы начать? Вероятно - с главного. Итак, Сунако выходит замуж. Просто Тётушка решила, что замужество для девушки самый лучший способ измениться в лучшую сторону, т. е. в данном случае - стать леди. И Сунако соглашается на омиай (свидание с целью найти пару для создания семьи), но только из-за любви к Тёте.

Сериал впору переименовывать: "Семь обличий Такано Кёхэя" в качестве названия подходит происходящему куда больше. Сунако, которая по идеи должна быть главной героиней, занимает как-то мало места на экране. Она центр происходящих событий, но не действующее лицо. Она меняется только под влиянием парней, вместе с ними, на их фоне. Или мне это только кажется?

Вот согласилась она на это свидание, а дальше мы видим много-много Кёхэя, который ходит, страдает. А ведь он был одним из тех, кто уговаривал Сунако пойти, но в итоге - необъяснимое волнение, депрессия и постоянная боль в груди. С чего бы это? Да уж, откуда бы Кёхэю знать?

Вообще, мне после такой кёхэевской реакции на свадьбу Сунако даже стала ясна позиция Тётушки. Она оставила свою любимую племянницу на попечение парней, надеясь, что они, или хотя бы кто-то один из них, сможет превратить её в леди, изменить. А каковы результаты? Сунако - домохозяйка? Не этого Тётя хотела. Как правильно заметил Такенага ещё в предыдущем эпизоде - Сунако нужна любовь. И Кёхэю нужна. Она всем нужна. Даже такому человеку, каким оказался названный жених Сунако. Вот и ответ на все вопросы. Так просто и так сложно одновременно. Кому как не Тётушке понимать всю важность любви, когда она пережила такую драму, испытала столько боли. Самое сложное в том, чтобы найти именно Того единственного (единственную). Можно всю жизнь провести в поисках, для кого-то с самого начала обречённых на провал. А наши герои не понимают, насколько им повезло. Им со стороны просто не видно, наверно. А вообще, Сунако и Кёхэю и без какого бы то ни было развития отношений хорошо.

(Называется кадр, "Как я рад, что наконец избавлюсь от ренты". Возмущению моему и Сунако не было предела)
Но только благодаря такому отвлекающему обстоятельству, как возможное замужество, дело сдвинулось с мёртвой точки.


Многозначные взгляды Тётушки, постоянные намёки парней, Ной, явно являющаяся инициатором проведения "захватывающей любовной ситуации", Такеру, Хозяин кафе, гильотина Марии Антуанетты, Череп и французская кухня, - всё это вместе и каждый из факторов в отдельности не дают Кехэю покоя. А ещё слова Сунако о том, что она всё это делает ради Тётушки. Конечно, критиковать такое поведение нельзя, но, разве принесёт ей самой это счастье. Ей будет весело с этим стариком? У них общие интересы и он не сияет - этого достаточно? И разве Тётушка не видит истинных мотивов Сунако, не понимает? Все как будто бы смирились, кроме Кёхэя. Но именно ему посчастливилось узнать тайну жениха Сунако. Оказалось, что тот страдает (или как иначе выразиться) острой формой садомазохизма. И Кёхэй был крут, когда сказал, что не позволит свадьбе состояться. А ещё он был крут, когда расшвыривал толпы телохранителей, а ещё, когда прибежал в церковь, а ещё, когда устроил бойню уже на пару с Сунако, а ещё, когда убежал вместе с ней, и когда кричал на неё. В общем, сцена в церкви, играющая во время батла музыка, Сунако в свадебном платье разбрасывающая врагов - всё круто. Нет слов.



(Почему так много рук? Потому что они меня вдохновляют. Я на них смотрю, и мне становится так хорошо)

Да, всё хорошо, что хорошо кончается. Возвращаясь домой, парни и Тётушка предвкушали "романтическую сцену" с участием Сунако и Кёхэя. Но их, что не удивительно, ожидал облом. Кёхэй после питания одной лишь французской кухней, истосковавшись по японским блюдам, оказывается, просто страдал от изжоги - отсюда и все неприятные чувства. Но какой счастливый он был, уничтожая рис, мисо-суп и натто, и какой была сама Сунако, вдруг став такой похожей на японскую леди - Ямато Надэсико.



В конце Кёхэй всё же заставляет Сунако прийти к Тётушке и рассказать ей о своих чувствах. Сунако извиняется за то, что она такая. Конечно, Тётушка её любит любой, но как бы то ни было, Леди Сунако стать всё должна. Тётушка призналась, что и сама не знает, какой смысл вкладывает в понятие "леди", но, глядя на Кёхэя, она сказала, что, возможно, когда девушка полюбит самого лучшего в мире мужчину, она превратится в леди. Кёхэй сказал, что ни черта не понял. Тётушка, кажется, не поверила. Так же в четвёртом эпизоде многое сделал Такеру. Всю серию он очень волновался за маму, вспоминая, как она переживала, когда отец был болен, и в конце он сказал, что будет всегда за ней присматривать. Тётушка здесь, кстати, совсем не такая как в оригинале. Думаю, она в дораме даже лучше. Очень приятная женщина.


Уезжая снова, Тётушка на прощание поздравила всех с Днём Святого Валентина. И был шок. И была пятая серия.

---

"It's lonely road"

о том, чего не было

Мама, я прошёл долгий путь. Дорога, уготованная мне, была трудной. Но, оглядываясь назад, я могу с уверенностью сказать, что не жалею ни о чём сейчас. В прошлом, когда я смеялся и плакал, в мире, раскрашенном в миллиарды цветов теми двумя, моя жизнь была удивительной. Сколько же воды утекло с тех пор, как мы расстались? Мне уже восемнадцать. Совсем чуть-чуть осталось до того момента, как я закончу академию. Я живу без них - мне так трудно поверить в это, мама. Кажется, они всегда рядом со мной, наблюдают откуда-то сверху... Это так странно. А ты помнишь их, мама?
Ты помнишь, несколько лет назад мы с тобой переехали сюда, в столицу Баргбургской империи? Будучи тяжело больной, получить необходимую помощь ты могла лишь здесь. Мне потребовалось время, чтобы привыкнуть к здешней атмосфере. Постоянное напряжение словно верный спутник этого города. Я волновался, что подобное окружение не пойдёт тебе на пользу, но ты постоянно, без устали, продолжала повторять, что всё будет хорошо. "Должно быть, это действительно так", - думал тогда я, глядя на твою уверенную улыбку, и постепенно успокаивался.
Пока мы только обустраивались в новом доме, у нас было много хлопот. Я не переставал удивляться тому, откуда у тебя столько сил! Сутками напролёт ты хлопотала по дому, совсем не щадя себя и своё слабое тело. Я так же делал всё возможное, но во многих делах я чувствовал себя совершенно бесполезным. Лишь упрямство не позволяло мне отчаяться. Такие мелочи... С каких пор я стал столь раздражительным.
Но, к счастью, нам очень повезло с соседями. Через дорогу жила семья, что всячески поддерживала нас, оказывая различного рода помощь. Воистину, они просто прекрасные люди. После расставания с Тейто, хотя я и хранил с трепетом все те знания, которыми он поделился со мной, и всё же долгое время я не мог поверить, что могут в этом мире жить настолько добрые люди. Девочка из этой семьи была моей ровесницей. Мы быстро нашли общий язык и подружились. Она любила цветы и всегда с восторгом рассказывала о своём брате, отбывающим службу в каком-то отряде, наименование которого я забыл в ту же секунду, как услышал имя: Микаге.
После я долгое время избегал общения. Ты, не спрашивая ни о чём, не говоря ни слова, просто была рядом. Не знаю, понимала ли ты действительную причину того моего состояния, когда я сам не был способен точно охарактеризовать свои чувства. Но я благодарен тебе за поддержку. Молчание было необходимо мне, чтобы понять самого себя. Сейчас я думаю, что то было лишь моим эгоизмом, попыткой ревности к тому, кого я знал лишь по чужим словам, по мучительно тоскливым взглядам, по слезам, украдкой пролитым на подушку. Даже будучи маленьким мальчиком, верящим в чудеса, я понимал, что мёртвых невозможно вернуть. Непреложная истина, единственная, нерушимая. Есть вещи, которых невозможно избежать и невозможно изменить - они предначертаны каждому судьбой. Но сама встреча мной Тейто и Фрау сама по себе уже была невероятной, невозможной настолько, чтобы быть названной судьбоносной. И разве тогда, да и сейчас, я не желаю того же?! Я бы многое отдал за исполнение этого желания – вернуть к жизни умершего.
Моя ненависть к тому, кто по-моему убеждению был ответственным за исчезновение Тейто была воистину глупейшим чувством, испытываемым мной. Безумие, словно сделка с Кор. Я в полной мере осознал это после того, как нас навестил Хакурен, оказавшийся в Баргбургской столице по делам церкви. Он говорил откровенно, жёстко, не боясь задеть мои чувства, не заботясь о моих запальчивых аргументах, выкрикнутых со слезами на глазах. Во многом лишь благодаря его словам я понял, какую ошибку совершил, позволив ненависти поселиться в своём сердце. В ту ночь я просил прощения, глядя на луну, шепча что-то в полудрёме. А наутро ты сказала, что я плакал во сне.
Но всё вернулось на места, лишь когда я встретился лицом к лицу с Ним, тем человеком, жизнь которого Тейто обменял на свою собственную. Здороваясь со мной, своим новым соседом, он широко, сердечно улыбался. Эта была такая красивая лучезарная улыбка, готовая дарить радость каждому. Но его глаза не могли обмануть столь же искусно. Глаза Микаге до краёв были наполнены болью, горькой, притупившейся от времени, но неизменной. Кого он пытался обмануть? Он всегда улыбался. Словно дав кому-то однажды обещание, которое поклялся исполнить: не переставать улыбаться и простить... Интересно, они встретились там, в чертогах Бога?
Ты медленно, но верно шла на поправку. А я же решил поступить в академию вместе с сестрой Микаге и стать врачом. Это желание было настолько велико, что на некоторое время я и думать забыл о своих прежних переживаниях. Отнюдь, думаю, я с уверенностью могу сказать, что в то время я был счастлив. В моей душе словно что-то расцветало, и день за днём я ощущал, как какое-то новое чувство рождалось внутри меня. Я жил, понимая, что каждый прошедший день оказывался в прошлом и все прожитые мною годы только воспоминания, поддёрнутые пеленой былых тревог. Время проведённой мною с Тейто и Фрау казалось мне таким далёким и таким коротким по сравнению с другими событиями моей жизни. Среди которых, к примеру, была и свадьба Хакурена с принцессой. Всё реже я вспоминал о них, не смотря на то, что именно они были теми, кто изменил мою жизнь. Я вспоминал их иногда по ночам, в то время, когда бессонница не давала мне уснуть. Я словно видел перед собой тёмный коридор одной дешёвой гостиницы, в которой однажды мы остановились. В тот раз меня так же мучили кошмары, я проснулся в холодном поту, один в занимаемом нами номере. Только Микаге лежал рядом на смятой постели, ещё помнящей чужое тепло, пытаясь сохранить его своим маленьким тельцем. Тогда я, встревоженный, встал с постели и босиком на цыпочках прокрался к двери и вышел в коридор, думая, что Тейто и Фрау могли быть внизу, в баре, обсуждая дальнейший маршрут. Тогда я едва не сделал шаг, что мог выдать моё присутствие. Они были здесь, в тусклом свете, струящемся с улицы в окно, я видел две тени, два чёрных силуэта. Я вздрогнул, услышав голос Тейто, взволнованный, дрожащий. В нём и страх, и гнев и я не мог понять, почему он говорил так. Я едва мог разобрать слова.
- Почему?.. Ты снова рисковал своей жизнью. Зачем ты делаешь это? - Тейто схватил Фрау за ворот плаща, заставляя смотреть в своё лицо.
- Это моя работа, - голос Фрау, как обычно, спокойный и вкрадчивый и, совсем как всегда, так умело скрывающий за своим равнодушным тоном правду. И только в мгновенно вспыхнувшем свете от зайфона я сумел разглядеть его лицо, не позволив себе зажмуриться. На одно мгновение в его глазах появилось удивление, согнавшее маску холодной сдержанности. И вдруг черты его лица смягчились. Оседая на пол от удара, он с горькой нежностью наблюдал за Тейто, что, содрогаясь всем телом, тихо плакал сидя у него на коленях, всё так же сжимая воротник его пальто. Фрау прижался спиной к стене, взглянув куда-то прочь, куда-то далеко-далеко. Ночная тишина нарушалась лишь тяжёлым дыханием Тейто. Мне хотелось выйти из своего укрытия, но мои ноги, словно бы потеряв всякую чувствительность, не давали мне двинуться с места. Неискренняя грустная улыбка исказила уголки губ Фрау. Если бы он мог, то наверняка закричал бы, но его спокойный, тихий и усталый голос показался ещё более жестоким.
- Тебе значит умирать можно, а мне нельзя?
- Ты ведь уже мёртв, - Тейто не кричал. Его шёпот едва различался мною. - Почему все дорогие мне люди умирают. Я хочу быть с тобой всегда, везде... И в смерти тоже… Со всеми вами.
Вздрогнув, Тейто поднял лицо. И Фрау наклонился к нему. Так близко, так страшно, так, как если бы это была их тайна, единственный, их маленький общий секрет, о котором никто и никогда не должен был узнать.
Я вернулся в комнату, забыв о пугающем сне. Прижимая Микаге к груди, я заснул. Утром Тейто разбудил меня и, словно ничего и не было, мы продолжили свой путь.
Это воспоминание каждый раз врывается в моё сознание. В то время я, увлечённый новыми приключениями, почти что забыл это происшествие. Но сейчас оно для меня словно ключ к пониманию их мятежных душ. Если бы сейчас я впервые встретил их, то никогда бы не поверил в то, что Тейто и Фрау практически ничего не знающие друг о друге люди, знакомые не так давно. Мне всегда казалось, что они уже вечность вместе, путешествуют по миру - двое: ангел, спустившийся с небес и его проводник. Я видел их со стороны, видел то, что они прятали друг от друга. И я даже видел, как каждый раз при вынужденном расставании Фрау умирал медленной смертью. Я видел взгляд, брошенный Тейто украдкой на Фрау, и его нежную улыбку. Кем они были, часами погружённые в раздумье, словно заснувшие одним сном на двоих? Кем они были в тот момент, когда я застал их в коридоре? Я не знаю... А кому это известно наверняка? Богу ли? Может, разве только, Микаге.
Как бы то ни было, но рядом ними, я словно постоянно держал в руках слово любовь, такое мягкое, нежное, тёплое. И, наверно, иногда мне было страшно находиться рядом с ними, но даже в те редкие мгновения я почему-то был уверен, что крепче тех уз, что соединяют их, нет ничего иного во всём мире. И даже мира нет, по сравнению с их желаниями. Что для них судьба, что для них смерть? Песчинка на их дороге. Как и я...
Мама, я прожил долгую жизнь. Узнав столь многое, уверен я лишь в одном: где бы они не были - они вместе. Люди, ставшие святыми, ангелы павшие с небес. А ныне - призраки, потерявшие покой. Без слов, без чувств, без сердец, духи, не знающие сна. Это их плата всевышнему за исполненное желание... Каким же оно было?..
Они были счастливы за секунду до того, как потеряли всё?
Мама, я вижу их... Они всегда наблюдали за мной. И сейчас... Я закрываю глаза...

---

Yamato Nadeshiko Shichi Henge/Drama - Ep. 3

и снова "проверка любви"

Вообще смысла мне, писать всё это, нет. В очередной раз говорить, как мне всё это нравится, человеку неискушённому будет неинтересно. Но что я могу сделать, если иных эмоций для этого сериала у меня просто нет. Пока мне хочется пересматривать эпизоды, искать параллели; мне нравится за ними наблюдать и не вдаваться в подробности их истинных мотивов. Этим я занимаюсь уже после просмотра, составляя комментарии.

В оригинале третья серия называлась "Проверка любви". Именно этим сюжет данного эпизода и занимается - испытывает "на любовь" своих героев. Саму меня не сильно вдохновляют темы типа "что такое любовь и с чем её едят", но когда речь об этом ведут мои любимые герои, то все эти вопросы увлекают меня. Тогда мне и самой хочется понять, что это значит... М-да, благо подопытные (да простят меня они) отличаются особым непостоянством, так что ответ, полученный ими, может быть неоднозначен. Да и восприятие у каждого разное.

Вот, например, не такая молодая, но и не старая, одинокая женщина, может быть, уже потерявшая надежду, относящаяся к отношениям с мужчиной больше как заинтересованный в качестве товара потребитель. Время идёт - ничего не меняется, и счастье не приходит. Тогда такой девушке захочется быть привязанной хоть к чему-нибудь, ей хочется любить, пусть даже и мнимою любовью, но хочется, потому что... грустно, тоскливо, одиноко. Почему бы тогда не "влюбиться" в молоденького мальчика, тогда вечера, проведённые в пустой квартире, будут скрашены мыслями о нём. Улыбаясь с фотографий, постеров он словно бы будет рядом с тобой. А чем плохо? Какое дело другим до того, что ты ведёшь себя совсем не так, как подобает возрасту. Они видят тебя лишь со стороны, они не могут заглянуть в душу. Не могут уловить скрытый смысл. И нет им в том смысле ничего. Наверняка они, проходящие мимо, никогда не были одиноки, никогда не чувствовали недостатка в любви. Но разве можно по-настоящему полюбить человека, о котором ты практически ничего не знаешь?

Можно любить и не человека вовсе. Чувства, превышающие возможности человека, могут быть испытаны им к неживому предмету. К манекену, например. Потому что он один тебя понимает, он один выслушает и обязательно поддержит любое твоё решение. Он во всём так похож на тебя. И ведь нельзя обвинять человека за такую любовь - она ведь искренняя. Или нет..?

Так же можно любить молча, или безответно, или ради одного единственного взгляда. Можно любить и не осознавать этого, нечаянно или специально. В этом случае, не знаю, дело ли в том, что ты просто не понимаешь определения такого обширного понятия как "любовь" (а кто его понимает?) или же ты просто не можешь поверить в даже самую малую возможность этого. А твои поступки, как бы ты сам не трактовал их, другие всё равно расценят по-своему. "Кёхэй! Ты же целовал Сунако! Разве это не значит, что ты её любишь?!" - "Да-да, будь мужчиной! Теперь ты обязан на ней жениться". - "Заткнитесь все..." - или что-то вроде этого. А поцелуй ничего не значит. Особенно когда тот, которого ты осознанно целовал, нервничая, волнуясь, ведь для тебя это так же впервые, взял и напрочь обо всём забыл. Ясно, конечно, что от Накахаро Сунако ничего другого ждать не приходится. А жаль… Думал ли так Кёхэй никому не известно. Да и вообще одной любовью ренту не выплатишь.

Да, о том, что Кёхей целовал Сунако, он не забыл, в отличие от неё. Я склонна согласиться в этом плане с Ранмару, который сказал, что Кёхэй просто плохо целуется (ага, забыть как страшный сон такое). Но потом, правда, Сунако вспомнила и накрывшись коробкой заявила, что теперь жить, после того как она изменила Хироси с сияющим созданием, она не имеет права. Но Кёхэй сказал, что в поцелуе не было любви, и этот аргумент её убедил. И она так обрадовалась, что Кёхэй даже, кажется, обиделся. В общем, сам виноват. А то, что он "бака!" ему в каждой серии напоминают.

С этой маленькой проблемой люди разобрались быстро, но она послужила поводом для чего-то более страшного. Никто ведь не намерен отступать так быстро. И вот тогда одна из фанаток Кёхэя похищает Хироси, узнав о том, какие у Такано "отношения" с Сунако. (В этом плане поспособствовала и Ной-чи) И как это происшествие повлияло на Сунако, думаю, не стоит и рассказывать. Этот эпизод и в аниме, и в манге произвёл на меня впечатление.


И здесь тоже. А чувства, испытываемые Сунако... Возможно Кёхэй, пытающийся всю серию изображать из себя бревно, стоя рядом, наблюдая за Сунако, мог лишь удивляться и спрашивать у самого себя "почему, зачем, для чего", понимая и не понимая одновременно. Рядом с ней постоянно находятся Такенага, Ранмару, Юкинодзе, они волнуются, желают хоть как-то помочь, а Сунако всё плачет и плачет об украденном манекене... Это не честно.


("Ведь я же лучше собаки" - всё вспоминаются мне слова Карлсона).

В конце концов, всю ценность заботы, доброты, любви, подаренной ей другими, Сунако осознала. И встретившись тогда с похитительницей, предложившей ей привести к ней Кёхэя в обмен на Хироси, Сунако отказалась. Как бы ей не было трудно, какой бы жертвой не был её шаг, но согласиться на подобное она не могла. Но появившийся из ниоткуда Кёхэй согласился пойти вместе с той женщиной, сказав, что Сунако может ему довериться. И ничего то Накахаре Сунако не оставалось, кроме как действительно оставить всё на Такано.

М-да, возможно если я начну описывать и анализировать поведение Кёхэя, то из полученного материала выйдет неплохая научная работа. И не смотря на очевидные выводы, я не хочу просто вывести приговор в эти три слова - это будет не интересно. Думаю, и сам Кёхэй со мной согласится. И когда Сунако всё же ворвалась в квартиру, где Такано делился своими соображениями о том, что ж такое есть любовь с похитительницей, с криком, как она рада, что всё в порядке, не успел тот обрадоваться неожиданному проявлению заботы с её стороны, как Накахара уже была рядом с Хироси.

Господи, какой раз за сериал Кёхэя Так обламывают - я бы тоже обиделась. Но последующая за этой сценой драка была забавной и жаль, что лиц Кёхэя и Сунако я не видела, но, кажется, им было весело. До такой степени, что Хироси пришлось забирать Такеру. Уже дома, когда всё закончилось, Сунако поблагодарила Кёхэя. (Шок!) Что ж, ничто человеческое ей не чуждо. И всё так хорошо и замечательно, все счастливы и даже Тётушка неожиданно вернулась... Но это уже совсем другая история.

Вот такая серия. Я точно сама не поняла точно, что же всё это было, но одно ясно наверняка: Любовь есть в каждом. Нужно только её искать) И кто-то её уже нашёл.