День Св. Феста

[Ria Yue]

Не знаю, как там у кого, а для меня 14 февраля теперь будет Днём Святого Феста) Спасибо, мой любимый фэндом, за то, что подарил новый праздник

И у нас неплохая тенденция складывается Правда, хотелось бы новых людей в фэндом
Хочется верить, что подобные мероприятия станут традиционными

Мою какую-то мутную заявку (я сама не знала точно, что хотела)) взялся исполнить Лейтенант. Спасибо ему огромное за нежность

14.02.2013 в 17:41

Пишет  Christmas seven:

Валентинка #1
Название: День Святого Феста
Автор: .Лейтенант.
Получатель: Ria Yue
Персонажи: Кастор, Фрау, мельком Лаб и Ланс
Рейтинг: PG-13
Жанры: романтика, слэш (?), юмор
Размер: Мини
Статус: закончен
От автора: вот такое придумалось хDD надеюсь, понравится
По заявке: №3. Фрау, Кастор, мимопроходящие. - Флешбек. Страдания Фрау в день Св. Феста (он же почти как Валентин). "Ну хоть ты подари мне шоколадку!" -Хотелось бы фик, но и арту буду рада. (Лучше без рейтинга).

Зима в этом году была на удивление теплой. Хотя снег и выпал еще в середине декабря, но вот февраль встречал жителей Империи резкими скачками температуры. То гололед, то лужи под ногами! Жители церкви от этого тоже немало страдали, хотя и старались расчистить главную площадь ото льда и снега, чтобы прихожане ненароком не упали.
Бац!
Каштановолосый паренек в очках на полном ходу влетел в сугроб головой вперед. Всему виной была ледовая дорожка, проходящая от дверей главного здания Церкви, до фонтана. На его счастье, падению в ледяную воду помешал именно этот самый сугроб.
- Фрау! Я же сказал тебе, посыпать это место песком!
- А... Прости, я забыл, - к нему подбежал мальчишка с растрепанными светлыми волосами и помог вылезти из снега.
За что, впрочем, тут же получил промокшей насквозь книгой по голове.
- Немедленно выполни мою просьбу!
- Хорошо, Кастор... Хорошо, - Фрау потер досадно занывший затылок.
- Чем ты вообще занимался все это время?
- Я... Да так, - парень отмахнулся от товарища и, тяжело вздохнув, поплелся за ведром с песком, чтобы посыпать эту несчастную дорожку.
Чем им всем лед не нравится? Ведь кататься так весело! Задумавшись, Фрау не удержал равновесия и, поскользнувшись, свалился, больно ударившись головой.
Нет, совсем не весело!

А между тем приближалось четырнадцатое февраля. Этот день был особенным, хотя бы потому, что был посвящен одному из Семи Душ – Фесту. День, когда влюбленные дарят друг другу открытки, конфеты и, если находится возможность, цветы. А еще в этот день церковь была забита влюбленными парочками, которые толпились в основном в зале со статуей Феста и просили его благословения.
Романтика романтикой, а вот что делать было тому, у кого все еще не было второй половинки?
Вот и Фрау не знал. А парню не очень-то хотелось оставаться без подарка в такой-то день! Просить у монахинь он как-то не решался – они ведь наверняка посмеются над ребенком, а мальчик этого не любил. У старших епископов – тем более! Еще не так поймут его.
И что же делать?
Парень над этим размышлял уже целую неделю и даже бегал за советом к Лабрадору и Лансу, но те лишь могли посочувствовать ему. Точнее, сочувствовал один Лабрадор, а его товарищ ехидно посмеивался, за что чуть не получил от обиженного до глубины души Фрау.
- Попроси Кастора, он же – Фест, - все-таки Ланс соизволил подкинуть парню хорошую идею. Правда, он был уверен на сто процентов, что Кастор откажет блондину и пошлет его с этой просьбой куда подальше, но глядя на воодушевленное лицо и загоревшиеся поразительно синие глаза Фрау, Ланс как-то не решился сказать ему об этом.

... – Кастор! Кааастор! – услышав свое имя, парень напрягся всем телом, ожидая очередную глупость, которую обязательно вытворит Фрау. Ведь все его проделки начинались именно с такого вот радостного тона.
- Я читаю, не мешай, - брюнет попытался спрятаться за толстой книгой в черном кожаном переплете, но подбежавший мальчишка выдернул ее из его рук.
- У меня к тебе просьба, - деловито сообщил Фрау, садясь напротив товарища. – Но только, чтобы никто не знал!
- Какая? – тот снял очки и устало потер глаза. – Что ты опять задумал?
- Ты же знаешь, что будет через пару дней?
Кастор ненадолго задумался, вспоминая, какое сегодня число, и какое будет через эти самые пару дней.
- Ты про День всех влюбленных? – немного удивленно спросил он.
- Да, именно!
- И что же ты хочешь? – брюнет начал подозревать что-то нехорошее.
Фрау склонился над столом и притянул друга за воротник к себе.
- Подари мне хотя бы шоколадку в этот день! – прошептал он ему на ухо.
Сказать, что Кастор был в шоке – ничего не сказать. Обычно же Фрау никогда такими вопросами не мучился. По крайней мере, в прошлом году парень спокойно провел этот праздник, как будто того и не существовало вовсе.
А теперь что? Переходный возраст начался? Что-то поздновато.
- Перестань...
- Но ты же – Фест! В свой же праздник сделай и меня чуточку счастливее! – умоляюще прошептал блондин, складывая руки в молитвенном жесте. – Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!
Кастор тяжело вздохнул, вставая с мягкого стула, на котором так хорошо устроился. Ему было жалко товарища, но все же, когда парень дарит другому парню в такой день подарок – это, согласитесь достаточно странно.
- Ничего не обещаю, - резко развернувшись на каблуках, брюнет вышел из библиотеки, на ходу поправляя очки.
Фрау лишь тяжело вздохнул, падая на стол. Ему оставалось надеяться только на своего товарища...

Десять лет спустя

... – Кастор! Кааастор! – епископ, сидящий у фонтана и беседующий с Розеттой, нервно вздрогнул и повернулся на голос.
- Фрау? Что на этот раз? – устало спросил он у товарища, который по дороге умудрился поскользнуться на льду и с громким воплем упасть.
- Ты знаешь, какой завтра день, да?
«О нет, он что, опять за свое?!» - в панике подумал Кастор, уже готовясь отказать тому.
- Ну, знаю, - осторожно ответил он, внимательно всматриваясь в сияющее лицо светловолосого епископа. – И что ты предлагаешь?
- Подари мне шоколадку!.. – Фрау запнулся, наткнувшись на яростный взгляд товарища. - Я пытался сблизиться с монахинями, но они все считают меня извращенцем! У меня надежда только на тебя!
Кастор поймал себя на мысли, что это уже когда-то происходило с ним.
- Ты же знаешь, я хоть и Фест, но ничего обещать тебе не буду. Это неправильно, когда парень дарит парню что-то в этот день.
- Ой, да брось ты...
- Фрау, я серьезно! – епископ тяжело вздохнул, вставая с фонтана. – Я подумаю. Ничего не обещаю.

...Утро следующего дня, как и ожидалось, выдалось оживленным. Влюбленные парочки шли нескончаемым потоком, и все хотели обязательно побывать у статуи Феста, чтобы получить его благословение на счастливую совместную жизнь.
Проведя утреннюю службу, Фрау вышел во двор церкви, желая подышать свежим воздухом. Кастор так и объявился со вчерашнего вечера. Неужели обиделся? Хотя скорее он просто занят. Пусть даже это и его праздник, но желания-то надо исполнять, как-никак.
А что же с его желанием? Неужели он так и не выполнит его?
Светловолосый епископ тяжело вздохнул, ища в карманах сигареты, но тут кто-то легко тронул его за плечо.
- М? Кастор? – мужчина удивленно обернулся. – Где ты пропадал все это время?
- Это... Неважно, - тот явно смущался чего-то. – И вообще это из-за тебя!
Фрау хотел спросить еще что-то, но тут ему под нос сунули коробку конфет в форме сердца.
- Вот... Других не было, - пробормотал Кастор. – С праздником тебя.
Блондин удивленно уставился на друга, не в силах что-либо сказать. Вот так неожиданный сюрприз!
Осмотревшись по сторонам, Фрау склонился и, прикрывшись подаренной коробкой с конфетами, легко чмокнул Кастора в губы.
- И тебя с праздником, - он с удовольствием рассматривал смущенного до неприличия товарища.
- Да пошел ты! – не удержавшись, Кастор отвесил другу затрещину. – Каждый год одно и то же! – тихо ворча себе под нос, он поспешил удалиться, чтобы блондин не видел его смущения.
А ведь все началось с той злополучной шоколадки...

И я ведь зарекалась участвовать в таких мероприятиях
Зато я угадала заявку Нисары и поэтому горда собой
И снова написала по Ястребам)

Теперь я знаю, что нужно было дарить Нисаре на ДР

14.02.2013 в 17:50

Пишет  Christmas seven:

Валентинка #5
Название: Let there be love
Исполнитель: Ria Yue
Получатель: Nisara Amaya
Размер: мини (2 292 слова)
Персонажи: Чёрные ястребы
Категория: джен
Жанр: общий
Рейтинг: PG-13 с натяжкой
Примечание: возможен ООС.
От автора: Автор чуть ушёл от заявки, банально забыв о её содержании, и вместо Хьюга/Конацу впихнул в текст жирный, как он уверен, намёк на Хьюгу/Аянами. Автор просит его простить. И у автора установились особые отношения с Кацураги, после того как стало известно, что он Рандкальт ...
Посвящение:

...

посвящается Нисаре. Нисара, если я не угадала твою заявку, то я не я. С давно прошедшим тебя Днём рождения! Любви тебе, солнца и шоколада
По заявке: №8. Хьюга/Конацу, Шури/Конацу (односторонний) - Любовные послания и перемазанные в шоколаде отчеты. Выкинутый в окно букет. "Цветы - такая банальность!" "Лучше уж катану бы подарили..." - Вид работы - без разницы. (без ограничения на рейтинг)

Конацу никогда не обращал внимания на то, сколько в армии женщин. Не было ни времени, ни возможности, ни, если уж говорить совсем откровенно, потребности задумываться о подобном. Конацу не интересовался женщинами. Поэтому его изумление, угрожающее перерасти в панику, было вполне закономерным, когда, стоило ему лишь переступить порог штаба сегодня утром, как десятки глаз впились в него со странным пугающим выражением. В холле, в коридорах – везде, эти взгляды преследовали. И вот когда заветный спасительный кабинет их отряда был уже близок, стайка девушек в форме вдруг настигла Конацу и всучила ему в руки пакеты, конверты, корзинки – парень успел лишь уловить сладкий вкусный запах, исходящий от них – и так же внезапно сгинула со словами, произнесёнными тихим шёпотом: «Передай главнокомандующему Аянами, пожалуйста». Конацу, ошарашенный, стоял посреди коридора, и медленно к нему стало приходить что-то вроде понимания сложившейся ситуации. Девушки. Шоколад… Шоколад. Девушки. Девушки, томно краснеющие и заикающиеся. Шоколад… всякий шоколад, которого очень много. Конацу вздрогнул.

Из-за огромного объёма работы, навалившегося на весь отряд за несколько последних дней, Конацу потерял счёт времени. Проснувшись утром, он не обратил внимания, какое сегодня число – куда уж там! Только прибыв в штаб, Конацу осознал, насколько опрометчиво поступил. Он мог бы подготовиться, он был бы более осторожен. В очередной раз он напомнил себе, что в его работе всегда нужно быть начеку и не важно, ждёт ли тебя гора бумаг на столе или сражение с врагом… Хотя Конацу думал о том, что, даже если бы он вспомнил о том, какой сегодня день, он всё равно бы не смог придумать, что ему делать. Нынешняя ситуация – что-то типа форс-мажора локального масштаба. Сегодня – 14 февраля. День всех влюблённых. День, в который девушки дарят шоколад возлюбленному и целый день молятся одному из духов – Фесту, чтобы тот связал их сердце с любимым… Поистине жуткое зрелище.

Конацу вздохнул. Он смел надеяться, что основная волна, представляющая опасность, уже сошла, и как только Конацу войдёт в кабинет, там уже ничто не будет угрожать его жизни.

* * *

Лейтенант Хьюга, как и его беглайтер, также не интересовался женщинами, хотя пару раз и пытался подшутить над Конацу, насмехаясь над его успехами в «делах сердечных». От него, скорее, можно было услышать подробнейшую лекцию о многочисленных кафе и ресторанах, где ему доводилось побывать – вот уж к чему он испытывал прямо-таки жгучий интерес.

Иногда его самозабвенные увлечённые рассуждения о разнице между соусами чили и карри поддерживал Кацураги. Он со знанием дела отмечал сладость одного и пряную пикантность другого и иногда сам подолгу размышлял о совместимости каждого из видов соуса с тем или иным блюдом.

Разумеется, стоило Хьюге или Кацураги затронуть тему сладостей, как к их высокоинтеллектуальной беседе подключался подполковник Куроюри, с горящими глазами расписывающий невероятный вкус солёного печенья с ароматом шоколада. Тут Хьюга решался с ним не согласиться и между ними двоими всякий раз возникали горячие споры, имеющие, как правило, лишь три варианта вероятного исхода. Хьюга и Куроюри могли прийти к взаимному согласию, но процент таких случаев был ничтожно мал, приближаясь к нулю – всё-таки их вкусы слишком отличались. (К слову, в таких спорах Конацу всегда держался в стороне, но неизменно занимал сторону своего лейтенанта – его вкусовые предпочтения хотя бы не состояли в сочетании несочетаемого). Вторым возможным развитием событий было появление главнокомандующего Аянами, который одним своим появлением разрешал все вопросы. Иногда, правда, Хьюга предпринимал попытки переманить того на свою сторону, но… Стоит ли говорить, чем по традиции оборачивались все потуги несчастного лейтенанта? Третий же вариант предполагает потерю интереса к спору у Куроюри. А потеря интереса к спору и растущее раздражение порождает в подполковнике жажду крови. Тогда у Хьюги не остаётся другого выбора, кроме как согласиться.

В общем, Хьюга никогда не выигрывал споры. Он, в общем, был весьма невезучим человеком, хотя всегда старался доказать обратное.

– Кстати, о сладостях. Сегодня же День влюблённых, – вдруг сказал Кацураги. – Не собираетесь подарить открытку главнокомандующему, лейтенант? – с усмешкой спросил он.

– Полковник, как думаете, почему я до сих пор жив? – усмехнулся ему в ответ Хьюга.

– Действительно, почему?

– Да потому, что до сих пор я старательно подавлял в себе даже мысль подарить Ае открытку с признанием в любви.

Кацураги коротко рассмеялся. Очевидно, что смешно было только ему, хотя и Хьюга, и Куроюри его поддержали. Вероятно, каждый смеялся чему-то своему.

Тут в комнату вошёл Шури. Отрок семьи Оук пребывал в приподнятом настроении. Он что-то напевал себе под нос и выглядел донельзя довольным. Значительно позже, когда Шури повесил пальто на вешалку и занял своё место рядом со столом Конацу, Хьюга заметил букет каких-то ярких бело-жёлтых цветов.

– О! – протянул Хьюга. – Наш Принц уже отхватил где-то букетик.

Ответ не заставил себя долго ждать. Кажется, что Шури только и ждал, когда кто-нибудь обратит внимание на цветы.

– Красивые, правда? – Шури с восторгом продемонстрировал букет, подойдя к дивану, за которым сидели Хьюга и Куроюри. Кацураги тоже поднял голову, чтобы оценить красоту.

– Нарциссы, да? – отметил он.

– Ага! Я подарю эти цветы в знак признательности и уважения братику Конацу. Уверен, что ему понравится, – радостно провозгласил Шури.

– Вот те на, – присвистнул Хьюга. – Так сам ты, значит, подарков не получил?

Шури на это заявление лишь лениво отмахнулся рукой и в своей привычной высокомерной манере заявил:

– Я не принимаю ни от кого подарки в этот день, потому что считаю бессмысленным такое проявление чувств от кого-либо, кто не является идеалом для меня. И, кроме того, я предпочитаю не давать никому пустых надежд.

– Вах, как благородно, – сухо ответил Хьюга, стараясь припомнить что-нибудь о нарциссах.

– Но, кстати, я никогда не замечал за Конацу любви к цветам, – задумчиво поглаживая подбородок, серьёзно отметил Кацураги и почти что с сочувствием взглянул на Шури.

Курори засмеялся.

– Ты бы воткнул в середину дубинку шипастую, тогда Конацу наверняка не остался бы равнодушным, – сказал он.

Хьюга наблюдал за надувшимся Шури со сдержанным интересом. «Не принимает подарки, значит… Ммм…»

– Да ну вас! Пойду, воды для них наберу, – сказал Шури и вышел.

Некоторое время оставшееся Ястребы молча смотрели на закрывшуюся дверь, а потом Куроюри с тенью сожаления, но не раскаяния, сказал:

– Кажется, он обиделся.

– Забавно, – задумчиво произнёс Хьюга, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Что именно показалось вам забавным, лейтенант Хьюга? – спросил Кацураги. Куроюри тоже посмотрел на улыбающегося Хьюгу с недоумением.

– Да так. Подумалось вдруг, как это мило… – ответил Хьюга и про себя добавил: «…и грустно».

Кацураги решил не вдаваться в подробности, что именно Хьюга счёл милым и относится ли его внезапное умозаключение к Шури Оуку. Да и появление Конацу отвлекло его. Удерживая в руках охапку пакетов, коробок, свёртков и мало ли чего ещё, Конацу плечом закрыл за собой дверь и, подойдя к журнальному столику, вывалил всё на свободный диван.

Хьюга присвистнул.

– Это ведь всё не для тебя, надеюсь? – спросил он у запыхавшегося Конацу.

– Конечно, нет! – раздражённо ответил он и спустя мгновение гневно добавил: – Эй, на что это вы надеетесь?

– Я надеюсь, что ты останешься холостяком и моим беглайтером навечно, – нараспев произнёс Хьюга, нимало не смущаясь, и взял ближайший свёрток. – О, так это для Аи! Кто бы сомневался.

– Ха-ха, действительно. Было бы странно, если бы это было для тебя, Конацу-кун, – засмеялся Кацураги.

– Эээ, – Конацу не нашёлся с ответом, размышляя о том, шутит ли полковник или говорит серьёзно.

– Ну, раз это для Аянами, то я возьму парочку, – сказал Куроюри и потянулся к сладко пахнущей горе, выуживая большую коробку из середины. Разумеется, что вся конструкция пошатнулась и обрушилась, оказавшись частично разбросанной по полу и столу. Конацу только вздохнул, но ничего не сказал, и собирать разбросанные сладости так же не спешил.

– Я вот понять не могу, – сказал Конацу вдруг, – какой смысл во всём этом, когда главнокомандующему и правда всё равно? Неужели эти девушки на что-то надеются? Они ведь вкладывают свои чувства или как? Но какой смысл в безответных чувствах?

Кажется, что Кацураги хотел что-то ответить, но успел лишь рот раскрыть, как его вдруг перебил Хьюга.

– Смысл есть, – серьёзно ответил он. – И, кстати, Конацу, чувства не бывают безответными. Бывает, что ответ нас не устраивает, но он всё равно есть. Всегда есть.

– Лейтенант..? – растерянно проговорил Конацу.

– Экие странные вещи вы говорите, Хьюга-кун, – заметил с улыбкой Кацураги. – Но не самое ли время заняться работой?

– И, правда, скоро Аянами вернётся с совещания, – сказал Хьюга, вставая с дивана и направляясь к своему рабочему месту, прихватив с собой пару шоколадок. – В честь праздника изобразить, что ли, бурную деятельность? Выразить свои чувства, выплеснув их на работу.

– Лейтенант Хьюга, в честь праздника лучше подойдите к делу, в виде исключения, серьёзно, прошу вас.

– А я тогда быстренько сбегаю к Харусе, – сказал Куроюри и пока никто не вздумал его останавливать выбежал из кабинета.

Конацу вздохнул. Последовав за своим лейтенантом, он подошёл к столу. Сумка Шури лежала на его рабочем месте, но самого его, что неестественно, не было.

– А где… Шури? – спросил Конацу. – Он ведь уже пришёл?

– Ааа, он за водой вышел, но, видать, заблудился, – ответил Хьюга. – Думаю, тебе бы следовало за ним сходить.

– С чего бы мне? Сам вернётся. К тому же я не хочу лишний раз никуда выходить, а то снова набросятся эти… женщины, – Конацу зябко повёл плечами.

– Вероятно, они просто посчитали тебя самым безобидным, – усмехнулся Кацураги. – Но, Конацу-кун, и, правда, сходи за водой. Графин только не забудь, а то Шури-кун без него пошёл.

Кажется, Конацу растерялся, но делать было нечего, и он взял со стола графин и вышел, кляня про себя забывчивость бестолкового дворянина.

Хьюга и Кацураги остались вдвоём.

– И что это было? – спросил Кацураги.

– В смысле? – уточнил Хьюга, бесцельно разглядывая потолок.

– Я имею в виду ваши слова о безответных чувствах. К чему вы это?

– Эээ… А вы чрезмерно любопытны, полковник. Признаться, не замечал за вами этой черты раньше.

– Может быть. Но чувства людей, их внутренний мир, всегда представляли немалый для меня интерес. Я нахожу их увлекательными.

– Тогда я тем более не скажу вам ничего о своих причинах, заботясь о ваших морально-этических вкусах. Мой внутренний мир чёрен, узок и тесен. В нём нет ровным счётом ничего интересного.

– Понятие «ничего интересного» у каждого своё. Но я не стану настаивать, разумеется.

Хьюга с улыбкой кивнул ему и, поправив свои очки, занялся работой, погрузившись в изучение бумаг. Хотя это, по мнению Кацураги, было лишним. Надвинутые на глаза очки уже свидетельствовали о многом. Не стоило прикрываться ещё и якобы работой.

– Безответные чувства, говорите, – пробормотал Кацураги чуть слышно.

Чувства, какими бы они ни были, никогда не уходят бесследно…

«Жизнь была бы куда проще, если бы они всё-таки уходили», – с некоторой долей недовольства подумал Кацураги.

– О, Ая-тан пришёл! – радостно воскликнул Хьюга, заставив Кацураги отвлечься. Полковник поднялся и наклонил голову, приветствуя главнокомандующего.

Аянами чуть заметно кивнул в ответ, рассыпавшуюся гору проигнорировал, быстро отвернулся.

– Ая-тан, ты ведь не против, если я съем пару шоколадок? – спросил Хьюга.

– Можешь съесть их все, – Аянами раздражённо дёрнул плечом, отвечая на несерьёзную просьбу. – Кацураги, зайди ко мне через полчаса с бумагами на подпись, – бросил он и скрылся за дверью своего кабинета.

– Хорошо, – ответил Кацураги. И, прежде чем сесть, он задержал свой взгляд на Хьюге. Тот всё ещё смотрел из-под упавших на кончик носа очков на закрывшуюся дверь. Кацураги смог разглядеть выражение глаз лейтенанта. Он отвернулся тогда и улыбнулся.

Так вот оно что. И безответные чувства имеют смысл. Возможность просто быть рядом с человеком, что важен для тебя. Просто продолжать быть с ним, даже если он испытывает к тебе ненависть, даже если презирает, если смотрит как на пустое место. Мало ли что он говорит тебе в лицо, но, позволив себе испытывать по отношению к тебе какие угодно чувства, он впустил тебя к себе в душу. Этого достаточно…

– И, в конце концов, лейтенант, вода камень точит, не так ли? – спросил Кацураги.

Хьюга ничего не ответил, только усмехнулся, сжимая в зубах плитку шоколада.

«Должно быть, мы все чем-то похожи…»

Шоколадные крошки сыпались на документы, и Хьюга растирал их случайно рукой. Конацу будет недоволен. Абсолютно точно.

* * *

Конацу обнаружил Шури возле ближайшего фонтанчика с питьевой водой. Тот стоял спиной к нему, ссутулившись, прислонившись плечом к стене. Конацу хотел было окликнуть его, но вдруг заметил, что плечи Шури словно бы чуть подрагивают.

«Что это с ним?»

Он подошёл ближе неслышно, Шури даже не обернулся. Тогда Конацу положил руку ему на плечо, но и позвать по имени не успел, как Шури подскочил и прыжком обернулся.

– Ааа! – вскрикнули оба одновременно.

– С ума сошёл?! Напугал до смерти! – крикнул Конацу, хватаясь за сердце. – Стоишь как истукан, не реагируешь, а тут подскакиваешь словно припадочный! Держи себя в руках, солдат ты или кто?! – Конацу, исполненный праведным гневом, потрясал ладонями перед лицом снова застывшего Шури. Оук лишь ресницами, длинными и пушистыми, хлопал, в упор глядя на непонятно откуда возникшего Конацу. Тот, на самом деле, больше на себе злился, чем на Шури. Надо ж было так испугаться!

– А, прости, – тихо сказал Шури, обретя, наконец, снова способность говорить.

– Ну, так чего ты тут стоишь? Кто за водой без графина ходит? – вернув себе утраченное равновесие, Конацу чувствовал, как вновь начинает раздражаться, глядя на растерявшегося Шури.

– Ну, вообще-то я…

– Что?.. А? – Конацу впервые заметил в руках Шури цветы. Парень попытался тут же спрятать их за спину, но одумался, осознав всю глупость попытки. Склонив голову и спрятав глаза, Шури едва слышно рассмеялся и тогда снова посмотрел на Конацу ясными сияющими глазами.

– Это вам. В благодарность за терпение и заботу, – сказал Шури, протягивая цветы.

Конацу, не зная, что сказать, взял букет. Десятки ярких солнечных цветочных головок трепетали, волей-неволей заставляя губы растягиваться в улыбке. Но Конацу сдержался.

– Сколько раз просил тебя прекратить «выкать», раздражает, – буркнул он, но уже не столь уверенно. – Если у тебя есть время заниматься ерундой, занялся бы лучше работой.

– Разумеется, как скажите! – с готовностью поддакнул Шури, всё ещё продолжая улыбаться.

Конацу вздохнул.

– Банальщина какая, подумать только, – сказал он, разглядывая букет. – Ну, набери воды тогда. Поставим цветы в графин, а то завянут.

– А нарциссы очень долго держат влагу и не вянут. Они очень сильные. Я подумал, что вам понравится.

«Вам нравится?» – этого он так и не спросил. Лучше что-то недоговорить, чем сказать лишнее.

– В окно бы выбросил. И тебя, и цветы эти, – фыркнул Конацу, отворачиваясь.

«Мог бы подарить что-то более практичное. Катану, к примеру…» – продолжал он мысленно допекать Шури, злясь на своё смущение и тем самым пытаясь с ним совладать.

Искоса поглядывая на бодро вышагивающего рядом Шури, Конацу вдруг вспомнил слова Хьюги... И гору сладостей на диване.

«Не дай Фест мне заметить хоть одно пятнышко на документах…»