На полноценный отзыв меня уже не хватит, сериал я посмотрела достаточно давно. Скажу буквально пару слов.
...Не люблю произведения на военную тематику, но «Уловка» хороша. И не потому что сатира, и не потому что на фоне сатиры драма оказывает ещё более сильный эффект, и не потому,что американский *кхе-кхе* патриотизм ничем не похож на патриотизм отечественный, а в совокупности всех этих факторов. Оно любопытно, как сабж на конкретную тему (вторая мировая глазами американцев); оно злободневно, со всеми несмешными шутками об абсурдистской бюрократии; и оно, в конце концов, прекрасно, как военная драма, где гибнут хорошие парни, гибнут не на своей войне и вообще зачем. И лучше всего о происходящем сказал один итальянский сутенёр. И это очень грустно.
Почему сказать захотела сейчас – потому что тот же Керуак, который «во время Второй мировой войны был списан по психологическим показаниям – он был «индифферентно настроен».
А между тем уловка 22 гласит: «Всякий, кто пытается уклониться от выполнения боевого долга, не является подлинно сумасшедшим». ...Да, это была настоящая ловушка. «Уловка двадцать два» разъясняла, что забота о себе самом перед лицом прямой и непосредственной опасности является проявлением здравого смысла. Орр был сумасшедшим, и его можно было освободить от полетов. Единственное, что он должен был для этого сделать, — попросить. Но как только он попросит, его тут же перестанут считать сумасшедшим и заставят снова летать на задания. Орр сумасшедший, раз он продолжает летать. Он был бы нормальным, если бы захотел перестать летать; но если он нормален, он обязан летать. Если он летает, значит, он сумасшедший и, следовательно, летать не должен; но если он не хочет летать, — значит, он здоров и летать обязан.
И Йоссариан никак не смог её обойти)
К слову, отличный актёрский состав, очень приятные ребята подобрались в большинстве своём, под руководством пары кривляющихся взрослых, самый видный из которых – Клуни)
И все они ну точно из соседнего американского двора) Наверное, это всё, что я, не желая особо распинаться, хотела сказать)
Вот что нужно иметь под носом в процессе чтения Керуака)
Мало времени и нет смысла и слишком счастлив и не думаешь об этом когда стоит Осень а ты топаешь вниз с горы к дивным городам кипящим далеко-далеко —И я думаю «О фиг ли все это сон, кому какое дело? Кончай, то что проездом через всё, проездом через всё, я с тобой» – «Давай проездом через моего дорогого Фреда, пусть он почувствует экстаз твой, Боже» – «Давай проездом через всё это» – Как может вселенная быть чем-то иным кроме Утробы? Причем Утробы Бога или Утробы Татхагаты, это просто два языка а не два Бога – И как бы то ни было истина относительна, мир относителен – Все относительно – Огонь есть огонь и не есть огонь – «Не беспокой Эйнштейна спящего в своем блаженстве» – «Значит это всего лишь сон поэтому заткнись и наслаждайся – озеро разума» —
Водитель уравновешенный, справедливый, открытый, решил жить в согласии с Богом, и остальные это знают – рядом его старейший партнер, тоже Богопослушный, но не так залипает по доброте и кротости, немного всеобще подозрителен – Все это ангелы в пустоте – На заднем сиденье такой натуральный хитрован, в том смысле что с ним все в порядке, он просто по жизни занял заднее сиденье, чтобы наблюдать и интересоваться (вроде меня) и поэтому как и во мне в нем есть немного от Дурня и еще немного есть от Лунной Богини
Теперь я вернулся в это проклятое кино мира и вот теперь что мне с ним делать? Сиди в дураке и будь дураком, вот и всё —
* * *
текстТекст по мотивам серии стафа с ангелами и демонами или "Благих знамений" Он должен был быть дописан к хэллоуину, но получилось так, как получилось, хорошо что вообще получилось)
"Гармония"А ведь мироздание стремилось Хачию предупредить, обезопасить, предотвратить худшее. Всё о том говорило. Ему приснилось полчище перебегающих дорогу чёрных котов, подгоняемых мрачно каркающими воронами. Проснувшись в холодном поту, он обнаружил, что его часы встали, из-за чего безнадёжно опоздал на утреннюю молитву. Выходя из комнаты, он забыл очки, а вернувшись за ними, не заглянул в зеркало. За завтраком он уронил и разлил всё, что только можно было уронить и разлить, а хлеб ещё и растоптал. Агеха смотрел подозрительно, но накануне заранее предупредил о том, что хочет поработать с Хошитани сегодня, поэтому Хачия заверил его, что справится сам. Он не был особенно убедителен, но запланированная работа не предвещала никаких трудностей: всего-то гуляй себе по улицам, приглядывайся к людям, незаметно подкидывай чудеса – обычное ангельское патрулирование без конкретных задач. «Я справлюсь. Правда», – так он и сказал. Агеха мерил его взглядом долгие секунды, прежде чем ответил: «Смотри мне».
Тёплый сентябрьский день выдался погожим, солнечным. Хачия почти что уверился в том, что успевшие приключиться с ним за утро несчастья никакого значения не имеют и на продуктивность оставшейся половины дня никак не повлияют. Но он явно недооценил уровень своего невезения.
– Лучше бы я из комнаты сегодня вовсе не выходил... Лучше бы я не просыпался…
– А-а?! Что ты там бормочешь?!
– Нет-нет, ничего, совсем ничего!
Пролепетав это, Хачия смущённо похихикал, но настрой его визави это нисколько не смягчило. В подворотне его окружила группа неблагонадёжно выглядящих хулиганов. Они жевали сигареты, скалили зубы и неприятно ухмылялись. Хачия вжимался в стену с видом невинным и ничего не понимающим, ясно осознавая, что менять стратегию уже поздно. Сам виноват, что бродил по улицам с блаженной улыбочкой. Ухоженный, в свитере и светлом плаще, идеально выглаженных брюках и кремовых ботинках, он явно выделялся и производил впечатление хорошо обеспеченного человека. Не следовало ему быть собой, но что уж теперь поделаешь.
Разобраться с хулиганами трудов не составляло. В ином случае ему ничего не стоило сбежать с помощью магии. Но в последнее время из-за горячности Агехи он был вынужден ей злоупотреблять, хотя Устав предписывал «знать меру и воздерживаться от применения божественных сил без острой на то необходимости». Список того, что могло считаться «острой необходимостью», был угнетающе короток и включал в себя лишь «угрозу разоблачения божественного вмешательства». Даже опасность потери жизни не была удовлетворительной причиной нарушать установленные правила. Одно только то, что курирующий их архангел Саотомэ закрывал на их самовольство глаза, спасала пренебрегающих Уставом ангелов от наказания. Но Хачия вовсе упустил момент для своевременного побега, и теперь, вконец растерянный, совсем ничего не мог придумать.
– Ну-ка, голубок, выворачивая карманы, да поживее.
– Да что ты возишься?! Забери его плащ, там...
– Не указывай, а! Без тебя разберусь.
– Слышь, не хочет он торопиться. Приглянулся он тебе что ли?
– Получить захотел?
– Да плевать, давайте пошевеливайтесь, сэмпай, пока легавые не появились.
Пятеро парней, всего лишь старшеклассники, пренебрегающие занятиями, продолжали пререкаться, пока Хачия мысленно корил себя на все лады.
«Они ощиплют меня как липку и хорошо, если этим ограничатся», – с тоской думал он, возведя очи горе. Он не сомневался, что заслужил все неприятности, приключающиеся с ним, и всё-таки позволял себе верить, что однажды они закончатся.
Вдруг с крыши над ним сорвалась чёрная точка и, стремительно вырастая в размерах, стала приближаться, пока не обрушилась на голову угрожающему Хачие хулигану. Парень с грохотом рухнул на землю, прижатый приземлившимся на него чернокрылым человеком. Лица остальных изумлённо вытянулись и застыли. Время остановилось.
Стоя спиной к Хачии, человек сложил крылья, кожистые и заострённые, как у летучей мыши, выпрямился, размяв мышцы шеи, бросил через плечо:
– Ну и чем ты занимаешься, а?
Хачия узнал его сразу. Ворчливый тон, но с ноткой веселья, азартно сощуренные зелёные глаза и ухмылка.
– Китахара-кун!
У Китахары были тёмно-рыжие взъерошенные волосы, пронзительный взгляд из-под чёлки, куртка с вышивкой, узкие тёмные джинсы и тяжёлые ботинки, в данный момент надёжно фиксирующие распростёртого под ними неудачливого вымогателя. Он бы вписался в любую банду и был бы в ней лучшим. Лучший преступник, лучший хулиган. Лучший демон!
Хачия «отлип» от стены, широко шагнув к Китахаре, желая в припадке обожания схватить его за руки, однако споткнулся о распластанное на земле тело и рухнул бы сам, если бы чужие руки не подхватили его.
– Ты как обычно, – цыкнул на него Китахара, ткнув указательным пальцем в лицо в обличающем жесте. – Виновен!
Хачию это нисколько не смутило, скорее даже тронуло до глубины души, он беззаботно кивнул.
– Как я рад! Так благодарен тебе за спасение, ты не представляешь!
– Боюсь, представляю, чай не впервые, – ворчливо отозвался Китахара, поставив Хачию ровно перед собой. – Какого чёрта, ты совсем ничему не учишься?! Или тебе доставляет удовольствие попадать в неприятности? Этим ты досаждаешь мне! А ещё ангел называется! Виновен!
– Да, именно так, – с раскаянием и умилением проговорил Хачия, преданно глядя на Китахару. – Ты снова спас меня, я у тебя в долгу.
Китахара раздосадовано цыкнул.
– Я начинаю думать, что это моя работа – непутёвых ангелов спасать, предотвращая причинение ими всяческих бед. Я демон, ты ангел, мы соперники. То, что я помогаю тебе, по определению неверно. Если у меня из-за тебя будут проблемы, это будет означать, что как ангел ты проштрафился.
– Но ты спас меня, это хороший поступок, значит, ты совершил добро, хотя это претит твоему призванию тоже.
– Правда ли это? – хмыкнул Китахара. – Я сомневаюсь, является ли твоё спасение добрым поступком, ведь ты только и делаешь, что привносишь в мир людей хаос своей непутёвостью.
К сожалению, это было правдой. Китахара удовлетворённо усмехнулся при виде понурившегося Хачии, хотя собственная высказанная мысль несколько смутила его. По всему выходило, что природная неуклюжесть Хачии не привносила в мир ничего хорошего, хотя ему как ангелу пристало сеять мир и добро. Но Китахара, демон по натуре и призванию, не единожды спасал его, тем самым совершая недурное дело. И что же это получается?..
– День с самого утра не задался, – пожаловался между тем Хачия. Они так и не сдвинулись с места, ведя светскую беседу посреди мини-выставки скульптур с по-дурацки вытянутыми лицами. – Не нужно мне было вообще сюда спускаться.
– Наюки сегодня отвечал за дурные сновидения, он в этом деле тот ещё фантазёр, вот тебе и перепало, – ответил Китахара. Спрыгнув с придавленного им тела, он напоследок пнул его носком ботинка, но вроде как обязанный отстаивать справедливость любого наказания Хачия ни слова ему в упрёк не сказал, отвлёкшись на приведение себя в порядок. Пока он отряхивал с себя пыль и поправлял карманы плаща, Китахара украдкой осмотрел его, лишний раз подивившись ангельской наивности: весь его облик точно провоцировал к совершению преступления, потому что нельзя так просто взять и не придраться к такому-то щеглу. Осмотр выявил и другую странность, которую Китахара озвучил: – И почему ты один? Я думал, тебя без Агехи в мир людей не пускают. Хотя… Он ведь тоже бешеный.
Хачия поджал губы, не став оспаривать последнее утверждение, ведь Устав призывал не лгать и не лукавить (если дело не касалось сохранения божественного статуса кво).
– Ты тоже без Нандзё-куна, – справедливо заметил он.
– Не напоминай мне об этом придурке! Он заявил, что сегодня нам нужно разделиться, видение у него, видите ли, было! Вконец обнаглел и спустил всю работу на меня! Предатель! Виновен…
– Я не думаю, что он и в самом деле мог бросить тебя со злым умыслом… – примирительным тоном пролепетал Хачия.
Китахара строго – с явным сочувствием – посмотрел на него.
– Ты это серьёзно?
– У-у…
– С ума сойти… – пробормотал Китахара, не веря своим ушам. Двинувшись вперёд по узкому проулку, он не удивился тому, что Хачия последовал за ним, как привязанный. – Есть ли предел твоей ангельской наивности? Нандзё не я, он демон в худшем смысле этого слова. И ему ничего не стоит не только придумывать плохое, но и реализовывать его, не пачкая при этом своих выхолощенных рук! Сволочь он, вот кто!
– Но вы же друзья… – пробормотал Хачия, но Китахара его не услышал, из-за того, что в этот же момент раздался глухой хлопок.
– Именно так, – сказал материализовавшийся из воздуха между ними Нандзё. – Я такой.
– Нандзё-кун!
– Коки! Какого чёрта?
Нандзё выглядел польщённым оказанным вниманием и довольным произведённым эффектом.
– Должен сказать, что мне очень приятна твоя вера в лучшее во мне, Хачия, но Рен прав, – Нандзё говорил улыбаясь, всегда улыбаясь, но каким-то особенным манером, отчего его глаза оставались по-странному неподвижными. – К слову, вероятнее всего агрессивность тех молодых людей стала следствием моих незначительных манипуляций. Не то чтобы я чувствовал свою вину, но, думаю, должен в этом признаться.
– Ува… – горестно протянул Хачия, впрочем, ничему не удивившись – обычное дело. В своей работе ангелы и демоны постоянно сталкивались друг с другом.
Но Китахара яростно возмутился, набросившись на Нандзё с претензиями:
– Ты ведь следил за ними и всё видел! Мог бы вмешаться!
– Я был убеждён, что это сделаешь ты, и не хотел портить всё веселье, – сладко отозвался Нандзё, практически щурясь от удовольствия, словно бы греясь не только в падающих на него солнечных лучах, но и в пламенном негодовании близкого друга. – Кроме того, вы так мило ворковали, я не хотел мешать.
– Ну ты… Виновен!
Китахара возмущённо запнулся на полуслове. Раскрасневшийся от ярости, возмущения или чего ещё, он ускорил шаг.
– Ну правда, Ре-ен, – протянул ему вослед Нандзё, – должен же хоть кто-то выполнять работу как следует. Сам понимаешь, как остальные относятся к нашим обязанностям.
Китахара не обернулся, но и убегать явно был не намерен, продолжая вышагивать впереди. Нандзё перехватил скорбный взгляд Хачии, отчего-то задорно подмигнул, прошептал: «Он такой милый, правда?» Хачия едва успел прикусить язык, распираемый изнутри ярым согласием. Немигающий взгляд Нандзё пробирал до костей и до крайней степени смущал. Но в следующую секунду, точно обретя в Хачии благодарного слушателя, Нандзё проникновенно заговорил:
– Скажи, Хачия, у вас такой же бардак? Все занимаются абсолютно чем угодно, только не укреплением сил зла в мире, люди в котором буквально созданы для всяческих искушений. Куга вот, когда не спит, больше увлечён соперничеством с вашим Тораиши.
– Ах, да. Тораиши-куну постоянно делают выговоры за драки…
– Совместными усилиями они, кажется, искореняют всякую преступность. Иронично, да? Оба ввязываются в неприятности, но один этим якобы совершает добрые дела, а другой просто избивает людей, что плохо, но приносит этим добро, что хорошо. Признайся, Рен, тебе обидно, что тебя к участию в этих игрищах не зовут?
Китахара на ходу поднял руку с оттопыренным пальцем, бросив при этом:
– Ты не знаешь, когда следует промолчать, да?
– Аха-ха, – польщёно посмеялся Нандзё.
– Эхе-хе… – смущённо посмеялся Хачия.
– А Наюки? Он безусловно старательный, но периодически ему начинает отказывать чувство меры, – между тем продолжил Нандзё свою исповедь, точно уставший от работы офисный кадровик, – он опасен не только для окружающих, но и для самого себя. Хорошо, что Угава его подстраховывает, иначе бы этот мир погряз в океане неконструктивных страданий. Про Тенгендзи и говорить нечего. От него же вообще нет никакого толка, когда нужно работать тихо. Он постоянно отлынивает и бродит где-то. И интерес к работе проявляет только тогда, когда нужно с кем-то поскандалить.
– Ох, – сочувствующе вздохнул Хачия. – Он частенько выводит из себя Цукигами-куна…
– Повезло, что на вашей стороне он и Саватари. Они умеют планировать и правильно организовывать работу, эффективность выше. У нас-то никто никого не контролирует толком.
Хачия кивнул.
– Это так. Они здорово работают, всегда выкладываются на все сто. Боюсь, я доставляют им неприятности.
– Ну явно не ты один, – душевно так поддержал Нандзё. – У вас же ещё есть Инумине. Не говоря уже про Хошитани. Если система однажды рухнет и всё погрузится в хаос, то из-за людей вашего типа. Какая у тебя группа крови, кстати?
– Э-э…
– Неважно. Наша принцесса Тацуми просто всю жизнь страдает от низкого кровяного давления и оказывает честь своим вмешательством, только когда знает, что Хошитани будет рядом. Он активатор с толпой фанатов. … Кстати, о фанатах. А где же твой сторож, где Агеха? Так удивительно, что вы не вместе.
Китахара с явственным злорадством отчего-то захихикал.
– А он… – начал было Хачия, но рухнувшая перед ним гора перьев не дала ему ответить.
– Со!
Появившийся Агеха расправил белоснежные крылья, закрывая собой Хачию, и опаляя неистовым взглядом остальных.
– Со, они тебе ничего не сделали?!
Китахара только фыркнул, явно многое желая сказать. В очередной раз за день вконец растерявшийся Хачия позабыл все слова, поражённый появлением друга, не успев даже этому порадоваться.
– Как можно?! – с видом оскорблённой невинности, очень радой факту предъявленного очевидно ложного обвинения, картинно изумился Нандзё. – Мы причиняем добро, только его.
– Ну да конечно, – прорычал Агеха, грозно выпятив подбородок. Нандзё ответил елейной улыбочкой. Они безотрывно прожигали друг друга взглядами, и это могло длиться вечность. Хачия не сомневался: увлечённые друг другом, они бы и наступления конца света не заметили.
– Да ну их, – махнул рукой Китахара, готовый вновь распахнуть крылья. Хачия растерянно метался между ним и Агехой и всё-таки в последний момент ухватился за локоть Китахары.
– Позволь угостить тебя обедом! В качестве благодарности, пожалуйста!
Китахара не торопился сбрасывать руку Хачии. Его хмурый взгляд не возымел никакого эффекта на упорствующего в своей благожелательности ангела. Китахара одобрительно усмехнулся.
– Пожалуй, моей «демонической» работе пойдёт на пользу, если я немного разорю одного непутёвого ангела.
– Вне всякого сомнения! – радостно согласился с ним Хачия, оставив при себе предположение о том, что накормить кого-то – дело очевидно доброе. Все эти ангельские и демонические штуки были лишь разными сторонами одной монеты.
Хачия понял, как оно работает.
Потому что Китахара искушает его, а Хачия провоцирует лучшее в нём, в мире царит гармония.
Я так понимаю, что Шан на людей влияет так же плохо, как Линь. Вот Лан — тонкий-звонкий, точно принц в изгнании. Был. До встречи с Шаном Что дальше-то произошло, как он дошёл до роцкерства жизни такой? Как он так оброс и утратил чувство меры в укрошательствах? хд Уронили, не иначе как уронили) Не, правда, я прямо-таки требую воскрешения Феникса! Я хочу их познакомить Им есть о чём поговорить
Братья драконы не только про обнимашки, но ещё и про полежать
...Этому предшествовала страничка с новыми пейрингами хд
Бро!
Кажется, начинается арка Hak of the Dawn Или наоборот — Dawn of the Hak хд
Не, ну если Сувон сейчас скоренько (ну, за пару лет; даешь таймскип!) доделает свои дела, да и скажет «не достоин, ухожу», уступив место Йоне и Хаку, то я не буду довольна таким исходом. Особенно, если Хак вдруг станет королём, что не кажется иллюзорной возможностью, но как-то претит лично мне. Это прям такой хэ хэ, что аж сахар на зубах скрипит. Ну, не для Сувона конечно, но для тех, кто предпочитает традиционные ценности. Дескать, погуляли по миру да и хватит, осядем в замке, займёмся вплотную улучшением демографической ситуации в стране. И что, много таких среди читателей?
И ещё, Сувон может быть против, но мне вот не хочется, чтобы он остался совсем без наследников. И это не к шутке про увеличение популяции, а от нежелания, чтобы Сувона просто стёрли из этого радужного мира без следа. Только кого обременить ролью мамы?.. Самый вероятный вариант Лили, но как-то что-то... не знаю, в общем.
Кстати, из забавногоиз забавного: в университете у преподавателя вышки (великовозрастный извращенец, который много унижал, но мало учил) на рингтоне телефона таки стоял The World without logos (внуки, что ли, постарались) Отлично помню момент: когда у него зазвонил телефон и мы впервые услышали мелодию, я и Саня (тоже в теме мальчик был) не сговариваясь переглянулись типа «Ты тоже это слышишь?», похихикали Мда, хорошо было)
Против хандры ещё два клипа: Малинки и Вася И бьется против геноцида Вася и против Васи геноцид
ыыыПервая любовь! Любовь с первого взгляда! Bro! Destiny bro!
Отзеркаленное, оно стало ещё круче, даже если заранее автор этого не планировала) И от этого "было" —
"стало" —
мне так радостно за Хака) По сути он потерял только Сувона (и то не факт, что окончательно и бесповоротно) и обрёл так много взамен. Как бы в скором времени не приключилась с ним какая-нибудь драматическая оказия...
О-о, а ещё отличный пейринг можно замутить из бабушки Гиган и дедушки Мундока, огонь просто
— Fufu… Demon! (laughing) Ryo, your junior’s totally saying what he really thinks about you! (laughing) These pumpkins got some good sense, hey! (laughing) — In other words, they think of you as a dark and pessimistic stalker, huh.
Чего я никогда, наверное, не пойму в ППасе, так это эффект «разрывания» преступников с повышенным коэффициентом. Ну зачем это лишнее мясо с раскиданными кишками, ума не приложу. Разве добавляет оно художественной ценности? Типа, у нас такая отлаженная система, всё по циферкам, но наказываем жёстко и максимально не эстетично. Мне кажется логичным стирать неугодных людей из чистого мира, без звука, без шума, без всяких следов словно и не было никогда этого человека. Но нет, нужно делать это так, как это делается здесь, запариваться потом ещё с уборкой. Всё должно быть направлено на оптимизацию, не? Зачем эти вычурные сложности? Или дайте в таком случае доминатору голос Бендера хд
Но другое ещё более бесчеловечно: японцев заставили на английском говорить! Много! Притом на территории вроде как азиатской страны. Какой к хренам английский?
В общем, хронологию я не соблюла, но, вдохновлённая «Грешниками», решила восполнить пробел и посмотреть первый фильм. В нём ещё чувствуется тяга к цитированию и философским рассуждениям посреди во всю цветущего насилия. Но в остальном я бы назвала всё происходящее такой пробой пера, попыткой вынести Сивиллу за пределы изолированной Японии в разваливающийся мир. Ну, в чём-то получилось любопытно. Попытка обмануть систему привела к власти отпетых негодяев, результатом чего стали огромные жертвы среди населения. Но при правильной эксплуатации Сивилла таки может навести порядок, когда этого не могут люди. Так может Сивилла не так уж и плоха? Но зачем тогда люди, что у них останется, если всё подчинить циферкам? Неприятно это, оставьте людям хотя бы видимость выбора, ага, спасибо Акане-чан. А ещё активное влияние на чужую политику даже с миротворческими намерениями меня всегда напрягало. «Сивилла» – продукт японского менталитета, грубо говоря, и должна оставаться в своём ограниченном мирке, который она уже мало-мальски установила, потому как за пределами удобных границ её пагубное влияние только острее ощущается.
И ещё – про разделение по оттенкам. Ок, предположим, у вас тут классовая система, люди «чистые» и люди-латентные с ошейниками. Вид ошейника многих напрягает и в принципе унижает носителей. Зачем эту разницу вообще демонстрировать, акцентировать на ней внимание? Ну посчитали вы человека латентным преступником, так обозначьте его как-нибудь незаметно для других, зачем зря жизнь усложнять?
И ещё – про жестокость. Акане-чан, ты бы уже определились, а? А то массовый расстрел повстанцев тебя коробит, а когда свои люди из бюро устраивают то же самое по отношению к военным другой страны, то это ок, другое дело. Самозваные руководители используют власть для того, чтобы устранять неугодных, негодяи, ну, но то же самое бюро, из совсем другой страны, прилетает и на правах, навязанных циферками, устраивает мясорубку. И все такие в белом, в смысле, в костюмчиках, солидные ребята. Тьфу. Ну, серьёзно, как в старых боевиках, где главные герои тоже не считали устранённых на своём пути, демонстрируя выпирающую из всей щелей токсичную маскулинность. Но вы же про прогресс и справедливость, не? Что у вас за методы такие? В общем-то, это продолжение моей претензии из первого абзаца.
Не совсем мне всё понятно с Акане, короче говоря. Пример с Мики-чан брать не нужно, но всё-таки есть о чём подумать.
К слову, про Мику-чан, чтобы не возвращаться. Не помню её совсем во втором сезоне, но у неё прям потрясающе высокий болевой порог, ну просто Жуков, вообще ноль моральных сомнений, кремень, аж завидки берут. Просто идеальный продукт системы. Или всё-таки нет хд
В общем, если не рассуждать о всём, что в фильме происходит, то остаётся чистый юст. Очень много юста, всякого разного хд
Перед отправлением Акане на миссию Гино такой: «Передайте Когами от меня привет, в смысле, врежьте ему». Акане: «Я круче сделаю. Я его арестую и верну, сам потом врежешь». Акане слово держит, при встрече с Когами так и сказала: «Арестован». То-то Когами поржал. Но он не дурак, даже не спросил, откуда у Акане сигареты, хотя очень тонко флиртанул: «Потом попробуешь арестовать меня снова» с ухмылочкой и интонацией You know what I mean хд Я так думаю, что пока они там блуждали по убежищу повстанцев, если бы Акане инициировала активные боевые действия, Когами бы даже не возражал. Хотя его ироничное обращение «инспектор» словно бы обезличивает её, если бы он назвал её по имени, это могло бы означать многое, а он держит дистанцию, но не отталкивает же. В свою очередь Акане усиленно радеет за справедливость, всё мирское отметая, так что ей, может, ничего дурного и в голову не пришло, но ведь могло хд «Не, не смогу я его арестовать, какое тут, валить и трахать только, не сдержусь. Так что, Гиноза-сан, идите за ним, делайте так, как считаете нужным». – «Точно?» – «Точно». Дважды Гино просить не пришлось хд Он что хотел, то и сделал – дал в морду. И такой хитрован: «Катись, ты, колобок, не усложняй нам ей жизнь. И на глаза больше не попадайся». Когами ну точно взгрустнулось в тот момент, но окау, так надо. Ещё и пистолет этот. А Гино потом перед Акане: «Козёл он, выбросьте его из головы». Но Акане на то и ггероиня, чтобы погрозить пальчиком: «Хочешь всё себе захапать? А вот фиг, буду тебя теперь постоянно к Мике-чан в пару ставить, чтобы ты с ней нянчился». – «...Damnit» хд
Но к самому Когами ведь ещё прилагается внутренний голос.
Вначале фильма упомянули систему, подбирающую идеальные пары. В порядке бреда Акане ну точно о ней думала. А при встрече с Когами начала впрягать ему про сходство с Макишимой, вместо того, чтобы обсудить что угодно другое. У внутреннего голоса Когами внешность Макишимы. И ладно бы Когами его просто слушал, но он с ним разговаривает, спорит. И продолжает преследовать добычу, хоть какую-то, хоть кого-нибудь… Почему?) У шипперов есть ответ хд
Мне эта линия и без шипперства понравилась. Превращение Когами кажется мне естественным. С другой стороны, Акане тоже идёт по этому пути. Она следит за Сивиллой, но в процессе своих исследований начинает лучше её понимать и принимать. Тот же Гино не признавал отца, но на кого он сейчас похож больше всего?) Процесс развития ключевых персонажей интересный, в нём действительно есть динамика. Или всё это слишком просто?..
В целом, качество фильма скачет от эпизода к эпизоду, что-то мне понравилось больше, на чём-то я зевала (в основном на моментах с персонажем Камии и боевиками). Но он продолжил сюжет тв-сериалов, всем и каждому додал и этим ценен, я считаю.
Конечно, рано делать выводы о едва начавшемся третьем сезоне, я заинтригована, что покажут новые герои, хотя и сомневаюсь, что они смогут переплюнуть «старичков». Ну, поживём – увидим. P. S. напомнило хд
пара словНу что я хочу сказать? Я получила массу удовольствия от просмотра. «Грешники системы» – отменного качества боевик в трёх актах, всё клёво. Правда, когда начинала играть бравурная музыка, прямиком из какого-нибудь полицейского процедурала полувековой давности, аж смеяться хотелось. Но если третий сезон будет в том же духе по динамике и красоте постановки боёв, я даже хочу его смотреть. Хорошо всё, бодро, есть на чём позалипать. Не о чем, правда, думать, но позалипать можно. Прекрасные мужчины, великолепные девочки. Сюжет первого фильма трешовой, но зато Гино красивый и Мика-чан такая дивно придурочная. Второй – получше, старый состав героев бесценен (Гино истеричка на фоне Гино новой версии – небо и земля, но как же клёво), Суго Теппей потрясающе хорош (ставлю на то, что в рукопашной схватке он бы Когами заломал)). В третьем красивый Тибет и лучшая мораль про мокрые штаны – давненько я так не смеялась хд Немного лишней мне показалась разве что супер-пупер крутая блондинка с большими голубыми глазами, уж слишком типичный и скучный типаж, но зрителям мужского пола тоже ведь нужно что-то для глаз красивое хд
В общем, я бы даже однажды пересмотрела исключительно красоты ради) И ещё в процессе просмотра я пожалела, что не в фандоме, что не горю, потому что приятных мелочей было так много)
На бонусном диске драмки про Нью-Йорк и Акацки Я всё ещё не знаю, с кем я его шипперю хд
* * *
всякое фанатское по переводамСингл Коты с опенингом третьего сезона перевели на английский — текст DREAM TOGETHER передаёт идею сериала лучше всего сезона и всё спойлерит Второй трек альбома почти что image song, подходящий как Шики, так и Отори, так и Хошитани, да и вообще всем, если так подумать хд Третий самый драйвовый, почти что "куговский" (хотя народные мотивы в ней тоже есть, но это всё композитор), но в целом его тоже можно натянуть на любого персонажа, исходя из своих вкусов хд
* * *
драмкиПервый бонусный диск, первая драмка, предвосхищающая начало третьего сезона, и в ней, наконец, — девочки! Команда Отори и девочки!
Цукигами помогает Юки и Цумуги с учёбой) Это так здорово) Они уютные такие — семейство Наюки и Цукигами-сэнсей) А потом приходят Хошитани, Куга и Тенгендзи и всё портят
Самая важная деталь трека — в прошлом у девочек был конфликт с Китахарой (т.е., его имя не озвучивается, но абсолютно очевидно, что речь о нём хд), который в очень грубой форме отшил их знакомую, поэтому с тех пор они не любят парней типа него. Увы, Тенгендзи относится к этой же категории. Бедняжка Кстати, это тоже смешно: «Если бы ты молчал, выглядел бы круче» vs. «Если бы вы помалкивали, были бы милее»
Мне нравится, как Цукигами оценивает девочек. Мелочь, но столь о многом говорит)
KAITO: But, I can tell what your problems are now. Yuuki tends to focus too much on one problem at a time. You end up spending a lot of time on problems you can’t solve. Look, you couldn’t even reach the final question. On the other hand, Tsumugi makes careless mistakes when she reaches the second half of the problems. Don’t just lose focus. Read the problem until the end carefully. If time’s not a problem, just read through them. Doing that much will help raise your scores.
И это —то, что они не просто проводят (=убивают) время вместе, а стремятся к тому, чтобы быть вместе чаще Ну и насчёт посещения выступлений Тенгендзи: у них там вахта, что ли?
KAITO: So, why did you suddenly call? Did you need something? KUGA: No, not really. KAITO: What? KUGA: I went to see Tengenji’s play with Hoshitani today. KAITO: Ah, it was your turn today, huh. KUGA: So, on the way home, we kinda talked about inviting you and Nayuki to wait for Tengenji. That’s why we called.
Гы-гы
YUUKI: It’s not Tengenji-san himself that we hate! TSUMUGI: We hate haughty hot guys. KUGA/KAITO: Exactly like Tengenji. TENGENJI: Hey!
Эти трое И меня веселит, что Куга сразу угадал причину неприязни девочек Я практически уверена, что всем парням в средней школе признавались в любви и предлагали встречаться, возможно, Тенгендзи тоже, несмотря ни на что хд Но девочки это другое дело
KUGA: Did you get dumped by some hot guy? TENGENJI: What?! It’s too early for a middle schooler like them to be falling in love, you boor! KAITO: Why are you getting mad that?
Здесь прекрасно всё) Глядишь, под влиянием девочек к третьему году Тенгендзи хотя бы немножко исправится хд
TENGENJI: Don’t lump me in with some boorish bastard like that! YUUKI: See?! That’s what I mean! You keep ordering us around! TSUMUGI: That’s another demerit on your image. TENGENJI: (groans) YUUKI: Also, Tengenji-san’s really loud that it’s kinda scary! TSUMUGI: You’d be very hot if you kept quiet. YUUKI: Also, Tengenji-san’s pretty ann—
И мне очень интересно, с какой интонацией Куга произнёс свою реплику хд
HOSHITANI: Somehow, I feel kinda bad for Tengenji... KAITO: To think that there would be a different source for all that anger... KUGA: They’ve disliked him ‘cause of all that, huh.
А второй трек — именной, про отп, ОтоХоши во всей красе, с блеском разыгрывающие один из ключевых романтических штампов: прогулку в дождь под одним зонтом. Ыыы
OTORI: (smiles) You seem happy. Did something good happen? HOSHITANI: Yes! Ah, but it was good that I got to meet you, too~ OTORI: (chuckles) Then, is the rain a blessing, too? HOSHITANI: The rain isn’t all bad, you know~? That’s right! I just remembered something about Otori-senpai~ OTORI: About me? HOSHITANI: About that time you were dancing that dance! OTORI: Ah, you mean, the high schooler that you admired~? It’s kind of embarrassing so I wish you won’t remember it too much. HOSHITANI: Eh?! That won’t do! OTORI: Hm? HOSHITANI: I... I managed to stand on the same stage as you during the graduation ceremony. That time, didn’t you tell me that you’ve graduated from being the high schooler that I admired? But, even after you graduate... Memories will still be memories, right...? It’s because I met you that day that I’m here right now. It’s thanks to that that I got to meet Team Otori, Team Hiragi, and everyone else. Isn’t it because I met Otori-senpai that day that I could meet the new Kao Council senpai and be able to stand on stage~? That’s why, to me it’s a really important memory. Even if it makes you shy, I can’t pretend that it didn’t happen. OTORI: (laughs) I give up~ HOSHITANI: Ehehehe~
Слишком хорошо) Дождь в каноне вообще сыграл огромную роль и очень приятно, что ему отдали должное напоследок
HOSHITANI: Oh, senpai, look! The rain’s stopped! OTORI: Ah, it’s true. I love this. HOSHITANI: What do you mean? OTORI: The moment the sun peeks out from the clouds after the rain. Just like that. HOSHITANI: Woah, it’s true! It’s really beautiful, isn’t it? OTORI: It’s good that you didn’t bring an umbrella, after all.
И там есть это: (Hoshitani grabs Otori’s hand)
В это время остальные готовили сюрприз ко дню рождения Хошитани. В итоге они оказались удивлены сами, потому что Хошитани притащил Отори с собой.
Кстати, про др ХошитаниПро др Хошитани была драмка, я её не слышала, но над переводом похихикала. Суть в том, что про свой др забыл сам Хошитани и родная команда тоже, но помнила команда Хираги — они и сюрприз готовили, и подарком озаботились. И на протяжение всей драмки, узнавая всё новые и новые детали чужой подготовки к празднеству, команда Отори офигевала и паниковала, гадая, что делать. Сначала они сошлись на том, что поздравить можно и позже, как следует подготовиться и всё сделать как надо. Но на их глазах всё как надо делала команда Хираги, что их морально убивало В конце концов ребята просто признались Хошитани в том, что проштрафились. Благо, Хошитани было пофиг, но искренность ребят его тронула. И это типа было на первом году обучения) На втором, надо полагать, люди наверстали упущенное)
* * *
актёрскоеСамый, вероятно, смешной момент третьего Starmyu-спектакля это перфоманс озверевшего без Тавиана (в Париже дело было) Тенгендзи в исполнении Тацумару. Хошитани и Наюки тихо-мирно беседовали и вдруг этот рык Вот, кстати, очень грубый голос у нового Тенгендзи, пожалуй, слишком взрослый, такой зрелый мужской, но актёр вытворяет интересные штуки, голосом в частности. Он может в декларирование в стиле кабуки и в движениях видится какой-то опыт классической школы. Он хороший актёр, короче говоря, но не скажу, что лучше Сого в роли) Хотя Сого в свой тридцатник тоже был далёк от игры в пятнадцатилетнего пацана, но своё очарование в нём было. Как и в Тацумару, он явно в технике лучше, но у Сого чисто спектр ролей прикольней)
В общем, я Тенгендзи люблю, мне интересно его представлять. Каноничный анимационный образ, озвученный Хосоей, всем хорош, но актёры добавляют образу пластики и динамики. Истина, как водится, где-то посередине. Наверное и в голове, когда я пытаюсь придать мыслям объём, что-то среднее. Вся актёрская деятельность Тенгендзи в принципе ничем не регламентирована, кажется, это их «готическое» кабуки может быть чем угодно, и мне нравится натягивать на него всевозможные сценические образы, а у Сого их пока больше)
* * *
Навсегда Хошитани в моей голове Тайши, к слову, в разных образах тоже классный)
текстУ меня есть проблема: я не выдерживаю темп, когда пишу, даже под вдохновением, в конце концов, сдуваюсь и начинаю уделять меньше внимания деталям, тороплюсь. Но хуже то, что я не выдерживаю настроение, из-за чего текст может получиться неровным, не знаю, насколько это бросается в глаза. И вот здесь — яркий тому пример. Я хотела написать стёбно-ироничный фик на тему сложных взаимоотношений между членами нового совета (all gay style xD), но потом пришёл Чиаки и всё испортил – получился какой-то флафф, когда я дорвалась до пейринга, который мне нравится хд))
По мнению Иринацу, которым, строго говоря, никто не интересовался (Касугано демонстративно обращался к картам; Фуюсава столь же демонстративно обращался к собственному глубокому внутреннему миру; Шики не осознавал причин для обращения вовсе; разве что Чиаки иногда нуждался в простом человеческом участии) проблемы у Шики были уже давно, и он ожидал подобного признания с начала их работы в совете. Но, известный тормоз, их доблестный президент протянул полгода, прежде чем осознал, с чем имеет дело. Но, тем не менее, Иринацу был хорошим другом, поэтому сказал:
– Что стряслось? Я тебя внимательно слушаю. – Фуюсава и Касугано не переносят друг друга.
«Да неужели?!» – мог воскликнуть Иринацу в притворном изумлении, но даже он не был настолько нахальным. Правда, мысленно позлорадствовал при этом, что Чиаки, оптимистично понадеявшийся на то, что Шики извлёк какой-то урок из событий прошедших месяцев, таки проспорил ему тысячу йен. Иринацу не питал никаких иллюзий относительно умственных способностей Шики, и тот в полной мере оправдал все его надежды и опасения – никогда он не разочаровывал. Действительно, странно-то как: двое одинаково в него влюблённых парней отчего-то не ладят, в чём же дело, а, как загадочно. Было бы и того проще, если бы Шики вдруг переключился на Хошитани. Тогда у Касугано и Фуюсавы появился бы общий враг и монотонные мирные академические будни разнообразились бы холодной войной, а то и вовсе откровенными кровопролитными противостояниями, ведь верные друзья Хошитани не остались бы в стороне в случае, когда их другу угрожала бы опасность. В огне междоусобиц, глядишь, проявились бы и другие силы, до сих пор прячущиеся в тени. Принцесса-белоручка из команды Хираги уж точно воспользовалась бы шумихой, чтобы заявить свои права на Хошитани. Эх, дико и весело бы было!
Но Шики предпочёл другой вариант.
– Всё так плохо? – Касугано отказывается находиться с Фуюсавой рядом, когда мы вместе. Ты ведь его знаешь, он ворчит себе под нос и шлёт проклятья. Фуюсава посмеивается над ним. Они друг друга бесят. Я не знаю, что с этим делать. – М-да, ситуация…
Ситуация представлялась Иринацу комичной. Шики ведь до конца и не понимал, что именно хотят от него оба, в то время как Касугано и Фуюсава прекрасно осознавали собственные желания и их досадную идентичность. Следовало их, конечно, как-то подружить, свести, желательно, убрав третье звено в виде Шики, что лишь вносил лишнюю сумятицу своим абсолютным непониманием происходящего. Может тогда из этого и вышел бы какой-то толк, если бы ребятам удалось проникнуться духом соперничества в лучшем его проявлении, а не как всегда.
– И что ты сам об этом думаешь? – Я уже не знаю, что думать.
«Ну естественно».
Шики был тем ещё увиливателем, который любил смотреть сквозь проблему, впритык её не замечая. Столь же бесящая, сколь и очаровательная его сторона. В частности, Иринацу буквально умиляло то, как Шики искренне верил в свою слепоту. Такой светлейший неиспорченный порочными мыслями человечек. Единственный в своём роде, глядишь, другого такого и на свете нет, и не дай бог, что однажды появится.
– Дело во мне? – Ну-у… Пожалуй. Понимаешь, какое дело, они ведь оба – Касуга-тян и Рё-чин – милейшие жадные собственники. Они не любят делиться. – Намекаешь, что из-за сходства они друг другу не нравятся?
«Намекаю, что ты самый большой болван в этой академии, друг мой».
Иринацу горестно вздохнул, призывая себя к спокойствию. Если он выйдет из себя, крыша академии рухнет, всё погрузится в хаос. Он, как последний оплот разумности (ну, может, разве что Цукигами-младший мог претендовать на это звание тоже), не может позволить себе пасть под разрушающим влиянием чужого слабоумия.
– Вот, скажи мне, ты думаешь, что вы друзья? – Определённо. – Эх… – Что такое? – В этом-то и проблема, дружище, в этом и проблема.
«Не хотят они с тобой дружить», – такая реплика разобьёт Шики сердце, возможно, не сразу, с задержкой, которая понадобится ему на её осознание, – Иринацу не хочет этого говорить. А более дипломатичный вариант простейшего словесного выражения потребностей Касугано и Фуюсавы всё никак не приходил на ум.
– У тебя не возникало мысли, что Касуга-тян и Рё-чин не рассматривают тебя в качестве друга? – Да, ты прав, друг из меня неважный…
«Да воистину, блин!»
Иринацу вдруг остро захотелось постучаться лбом об стол, он как никогда был близок к отчаянью. Ему нужен был наглядный пример, очевидный, однозначный, такой, какой невозможно трактовать иначе, чтобы донести до Шики то, что тот отказывался понимать. На счастье, в дверь постучали и в следующую секунду в комнату ворвался отчего-то взбудораженный Чиаки.
– Иринацу, ты не поверишь, что я видел!.. А, привет, Шики.
Иринацу обрадовано вскочил на ноги, подлетел к Чиаки, обхватил за плечи, не давая опомниться, и обратился к Шики со словами: «Смотри и мотай на ус» и «Извини, Чиаки-тян».
Застигнутый врасплох, Чиаки ничего не успел возразить – Иринацу порывисто поцеловал его, крепко и сильно, так голодно, чего сам от себя не ожидал. Как давно ему хотелось это сделать! Чувствуя, как эйфория наполняет его, он обнял Чиаки, притянув его к себе, крохой какой-то сохранившей способность здраво оценивать ситуацию извилины уловив, что тот его не отталкивает, обрадовался ещё больше и почти позабыл о Шики, который сидел на диване и смотрел на них во все глаза, удивлённым, впрочем, не выглядя. И смущённым тоже. Вместо этого он омерзительно понимающе улыбался, мягкой своей, слегка застенчивой улыбочкой.
Иринацу был слишком счастлив оттого, что Чиаки отвечал ему, а, освободившись, чтобы вдохнуть воздух, не оттолкнул и не ударил его, обозвал идиотом только – ничтожно малая цена. Он совершенно по-особенному покраснел и Иринацу налюбоваться на него не мог. Его восторгом можно было осветить всю академию, и деликатное покашливание Шики нисколько его не смутило.
– Пойду я… – Шики-тян, ты понял?! То, чего хотят Касуга-тян и Рё-чин выглядит так. Ты понял, что это значит? – Пожалуй. Понял. Да. – Ты справишься с этим? – А у меня есть выбор?..
Преисполненный столь вкрадчивого смирения, Шики, с лицом святого мученика, покинул кабинет Иринацу. Оставшись наедине с Чиаки, тот не сдержал восторженного вопля, прервал который безумствующим смехом, порываясь закружить Чиаки по комнате. Но тот упёрся каблуками в пол, а руками в его плечи и заставил остаться на месте, надавив на Иринацу всем своим присутствием, от которого у него перехватило дыхание. Как там говорят про бабочек в животе? Вот точно, они самые.
– Что ты устроил? – Ну, Чиаки-тян, Шики бы ничего не понял, если бы я ему на словах попытался объяснить. – Думаешь, это помогло? – Ну, если даже это ему не помогло, то он безнадёжен. Кстати, ты проиграл мне тысячу. – Ты проиграл мне две. – Ась?
Лицо Чиаки осветилось озорной хитрой улыбкой, он кое-как вывернулся из кольца рук Иринацу, чтобы достать телефон.
– Полюбуйся.
Увидев фотографию, Иринацу не сразу разобрал, что на ней изображено. Кабинет совета, наполовину сокрытый дверью, краешек стола, а на нём… Иринацу притянул руку Чиаки с телефоном ближе, почти уткнувшись в экран носом, не веря своим глазам.
– Это то, что я вижу? – Именно. «Скорее ад замёрзнет, чем Касугано и Фуюсава договорятся», так ты сказал вроде бы?
Касуга сидел на столе, над ним нависал Фуюсава, прижавшись вплотную, наклонив к нему своё лицо, касаясь губами губ. Оба были увлечены друг другом настолько, что присутствия Чиаки даже не заметили.
– С ума сойти!
Иринацу расхохотался, Чиаки похихикал тоже, немного тоскливо полюбовался на фото напоследок, прежде чем удалить его. Под его вздох Иринацу пришла в голову идея.
– Как думаешь, куда пошёл Шики? – Куда угодно? – Звони ему! Пиши! Пусть идёт в кабинет студсовета сейчас же! – Ты серьёзно? – Само собой! Ключ у тебя есть? А, у меня есть! – Ты хочешь их запереть? – Проверенное средство, ну! Точно прокатит. – Они нас убьют при наихудшем сценарии. – Nonsense! Рука не поднимется, мы же такие классные! Пойдём-пойдём скорее!
Иринацу подтолкнул Чиаки к двери, как никогда остро ощущая свою абсолютную всесильность. Но тот остался на месте и своим голосом отрезал все прочие звуки и становил время.
– Ты не хочешь мне ничего сказать?
Под ладонями были его тяжёлые напряжённые плечи, неестественно прямая спина, удерживающая бремя безнадёжной привязанности десятилетней выдержки. Нежность преисполняла Иринацу, когда Чиаки был так близко, так беззащитно открыт и откровенен. И признание вырвалось из груди, словно наконец обретшая свободу после заточения птица.
– Ты мне очень-очень нравишься, Чиаки-тян. – …Я так хорош? – Ты великолепен.
Чиаки опустил голову, плечи задрожали от смеха. Иринацу не ждал ответного признания, не имел права, ещё нет. Было достаточно того, что Чиаки позволил себя обнять и положил свои руки поверх его, там, где было сердце.
– Ты привыкнешь, Чиаки-тян, тебе понравится, я обещаю. – Отвечай за свои слова.
Во второй раз поцелуй инициировал Чиаки.
Шики они так и не позвонили, и из кабинета не вышли. Солнце тонуло в облаках где-то далеко, комната погрузилась в мягкие сумерки, чего они вовсе не заметили. Их телефоны валялись на полу, вместе с пиджаками и галстуками, мигая индикаторами полученных сообщений из общего чата. С улицы доносились лишь крики каких-то птиц и шуршание сухой листвы. Голоса редких заблудившихся в коридорах людей раздавались в комнате, словно далёкое приглушённое эхо из колодца.
– Они разобрались, наконец? – Насколько я могу судить, да. – Тебе стоит поучиться целоваться, Фуюсава. Ты кусаешься. – Разве? – Именно. – Ты никогда не жаловался. – Боялся, что ты откусишь мне голову, если я позволю себе хоть одну жалобу. Касугано смелее меня. – Я это давно понял. Мне следовало начать встречаться с ним. – Вы знаете, я приму это. – Естественно. Но не будем разочаровывать Чиаки и Иринацу. – Они в нас поверили ведь. – У них есть, чему поучиться. – Я никогда не сомневался в Чиаки. И я немного завидую Иринацу. – Я никогда не сомневался в Иринацу. И я не завидую Чиаки.
Лишь самую малость раздосадованный, Иринацу раздумывал над тем, насколько сильно его желание подняться и попросить бурчащих под дверью людей удалиться, но на его груди дремал Чиаки, и отказаться от его тепла уж точно было фантастической глупостью. Но смиловавшийся Шики наконец увёл своих бойфрендов, их удаляющиеся шаги растворились в глубине, вновь стало тихо.
Тогда Чиаки спокойным тоном сказал:
– Пойдем и мы? – Не-е… – Иринацу… – Давай ещё немного так полежим.
Они полежали ещё немного. Потом, дрожа от холода, стали собираться, путаясь в вещах. У Иринацу дрожали руки, и Чиаки пришлось завязывать ему галстук. Чтобы привести себя в порядок, он лишь оправил идеально небрежно сидящую на нём рубашку и застегнул жилетку. Поправляя волосы, Чиаки распустил их. И тут Иринацу пропал. Он зря ругал Шики за задержку скорости реакций. Где были его глаза, когда такая красота всегда была перед носом, почему он ждал так долго?
Он не позволил Чиаки заплести волосы, отобрав резинку. И когда они шли по улице, он совсем не следил за дорогой, любуясь, как пряди развеваются на ветру в свете догорающего заката на фоне багровых листьев. Вечер был тёплым, словно не готовое уступить лето нагнало октябрь и украло у него один день.
В тот момент Иринацу осознал, что влюблён в осень. Должно быть, взаимно.