"Давай притворимся, что у нашей истории счастливый конец..."

[Ria Yue]

"You're taking me over
Drown in me one more time
Hide inside me tonight
Do what you want to do
Just pretend happy end
Let me know let it show

Ending with letting go
Let's pretend, happy end"

Он очнулся, когда резкий солнечный луч ударил в его лицо и столь же неожиданно исчез. По крайней мере, так ему показалось. Фрау открыл глаза. Постепенно его чувства возвращались к нему. Он услышал шум двигателя автобуса, тихий шорох дороги. Он провёл ладонь по запотевшему стеклу. За окном медленно плыли назад давно отцветшие тёмные поля, дремлющие под серой пеленой тумана. А тяжёлое серое небо казалось смертельно уставшим. Ни намёка на близящийся рассвет, ни даже тени от упавшего солнечного луча. Прочитав однажды историю, в которой тени были отражениями душ людей, Фрау, впечатлённый этим образом, сейчас вспомнил о нём снова. В темноте души теряются, они не могут найти дорогу, они боятся исчезнуть. Поэтому они так стремятся к свету.
«Надо же, какое у меня лирическое настроение, - фыркнул Фрау. – Впору стихи писать».
От дыхания Фрау стекло снова затянулось белой пеленой, словно в немой насмешке в ответ на его мысли: «Нечего тебе там высматривать, покойничек».
Пошевельнув затёкшей шеей и поведя плечами, Фрау услышал тихое, но ужасно недовольное неразборчивое бурчание. Тейто спал, прижавшись к Фрау и сжимая его руку. Епископ усмехнулся.
«Боишься, что я снова попытаюсь сбежать?.. Пока я с тобой, у меня нет ни шанса. Слова Лабрадора похожи на заклинание».
Во сне лицо Тейто было беспокойным, будто ему снился плохой сон. Его рот был немного приоткрыт, веки едва подрагивали. На мгновение пальцы мальчика сильнее сжали рукав пальто Фрау. На коленях Кляйна, почувствовав беспокойство, проснулся Микаге и вопросительно посмотрел сначала на Тейто, а после на Фрау. Епископ аккуратно прикоснулся к плечу Тейто и легонько его потряс.
- Тейто, - тихо позвал он. Остальные пассажиры мирно спали на своих местах, и Фрау не хотелось ненароком им помешать.
Кляйн поморщился и, не открывая глаз, «боднул» Фрау головой, но выглядело это так, будто бы он пытался поудобней устроиться на подушке.
- Бурупья? – сказал Микаге. Фрау думал примерно так же, только в его варианте это звучало как, «какого чёрта».
- Кажется, что не такой уж плохой сон он видит, - произнёс епископ, досадуя на самого себя и требуя немедленного отмщения. – Эй, малец, может прекратишь уже использовать мо руку в качестве подушки? – спросил он. – Тх, Его Величеству претит внимать гласу каких-то там плебеев. Тоже мне, Спящая красавица.
Эти слова Фрау прошептал прямо на ухо мальчишке, за что едва ли не поплатился пропущенным ударом в челюсть, но в последний момент успел уклониться. Если бы Кляйн всерьёз планировал ударить его, он бы не промазал. В этом Фрау был уверен. Уж он то знал, какая у Тейто тяжёлая рука, особенно когда он в гневе.
Обычно Тейто спал очень чутко и реагировал на любой, даже едва ощутимый звук. И сейчас, проснувшись, зная об отсутствии всякой опасности, он был немного раздражён. Он бы обязательно врезал «тупископу» сильнее, если бы не неожиданный холод, дохнувший на Тейто, едва тот пошевелился. Просто за окном осеннее промозглое утро… Или ночь. Тейто не мог знать точно. В приглушённом свете единственной горящей в полупустом автобусе лампы Кляйн видел лицо Фрау, его усмешку. Искать же очертания пейзажа за серым стеклом было бессмысленно. Впрочем, главное он уже увидел.
- Блин, ещё так рано. Зачем нужно было меня будить? – недовольно проворчал Кляйн, отворачиваясь и протирая глаза. Правая его ладонь была тёплой – ею он держал Фрау, а левая – холодной.
- Через час или чуть больше мы уже будем на месте, - сказал Фрау, без стеснения разглядывая Тейто, что так старательно (и небезуспешно) пытался избегать его взглядов уже на протяжении последних двух недель. Епископу это казалось очень забавным и обидным одновременно.
«Маленькая бестия! Надо бы ему напомнить, кто именно всё это начал».
- Перебирайся ко мне на колени, - абсолютно серьёзным тоном, что так легко выводил Тейто из себя, сказал Фрау. – Тебе ведь холодно и неудобно.
От возмущения Тейто побагровел и его последующие, полные негодования слова, столь предсказуемые и так любимые Фрау, не заставили себя долго ждать.
- По-твоему на твоих коленях мне будет и теплей, и удобней?! – прошипел Тейто, вовремя вспомнив, где они с Фрау находятся, и при этом благополучно забыв опровергнуть сказанное епископом: «И вовсе мне не неудобно! И холода я совсем, ну ни капельки, не чувствую!»
- Перестань ты краснеть, как девица на выданье, - Фрау откровенно упивался реакцией Тейто. Не имея возможности повысить голос, Кляйн так выразительно кривил своё лицо, что трудно было не залюбоваться. – Нечего тебе стесняться. Или ты меня боишься?
- Да нет же! Просто…
- Возможно, что глыба льда вроде меня просто не в состоянии тебя согреть. Раз так, то ладно, - неожиданно отступил Фрау и отвернулся к окну, всем своим видом выражая скорбное смирение. Микаге даже участливо, жалостливо, что-то произнёс на своём языке, устроившись на плече у епископа. Фрау понял и, оценив проявленное к себе внимание, горестно вздохнул и с благодарной улыбкой погладил маленького друга.
«Микаге, предупреждал же я тебя, чтобы ты с ним не связывался. Предатель…» - подумал Тейто. Но делать было нечего. Он на всякий случай оглянулся. Все пассажиры спали, и Кляйн надеялся, что никто из них не станет свидетелем того, что он собирается сделать.
«Симулирует же, епископ-извращенец», - в качестве моральной компенсации продолжал ворчать Кляйн в своих мыслях, нехотя пересаживаясь на колени Фрау.
Епископ тут же заключил его в кольцо крепких рук, не позволяя вырваться и заставляя смириться. Тейто ничего другого не оставалось, кроме как устроиться в родных объятьях поудобней и положить голову на грудь Фрау. Слушая тишину. Кожа Фрау была холодной, а сердце не билось.
Тейто всё никак не мог в это поверить, и привыкнуть к этому было трудно. Ведь сердце Фрау такое большое, сильное, доброе – почему оно не бьётся, не позволяя ему ни радоваться, ни плакать. Сам Кляйн плохо представлял, как такое возможно. Да, однажды Фрау умер. Тогда он ещё не был Фрау. Но, погибнув, разве он перестал чувствовать? Нет, его эмоции всё ещё принадлежат живому человеку, его дыхание тёплое – Тейто знал это. И хотя Фрау продолжал твердить «я мертвец», жестоко раня мальчика каждый новый раз, в мире Тейто он был жив. Однажды Кляйн решил, что у них будет одно сердце на двоих. Он никогда не говорил об этом Фрау, но твёрдо решил для самого себя, что если он сердце, то он будет биться ради этого человека.
- Не молчи, - ворчливо проговорил Тейто. Но в его голосе от раздражения и смущения не осталось и следа. Он и забыл про то, что, как будто бы, ещё минуту назад злился. Он слишком хорошо обосновался на груди Фрау, чтобы помнить о подобных мелочах.
- Ты лучше постарайся ещё немного поспать, - спокойно ответил Фрау.
- Это я должен Тебе говорить.
В самом деле, Тейто заснул лишь глубокой ночью, возможно, только пару часов назад. Но это не казалось ему важным. Он наблюдал за Фрау и не мог заснуть, видя, как епископа мучают ночные кошмары. Тогда то он и сжал его руку, не зная другого способа помочь, когда разбудить Фрау не удалось.
- Что тебе снилось? – спросил Тейто, заглядывая в лицо Фрау. – Тебе ведь снятся кошмары в последнее время. Если ты поделишься своими переживаниями со мной, тебе ведь станет лучше, я уверен.
«А ещё я уверен в том, что ничего то ты мне не расскажешь. Ты не станешь делиться со мной своими страхами, боишься ранить меня. Но при этом ты не понимаешь, когда по-настоящему причиняешь мне боль. Когда же ты перестанешь ко мне так бережно относиться? Когда поймёшь, что нет больше смысла скрывать от меня то, свидетелем чего я уже стал? Когда перестанешь меня недооценивать, сомневаться во мне и в себе? Боги, я убью тебя ещё раз, если ты рискнёшь повторить, что моим проводником может стать и Кастор и любой другой из Семи Призраков».
Фрау улыбнулся. Ну, видимо, не суждено Тейто понять, что все его мысли написаны у него на лбу.
- Малец, мне кажется или ты опять решил меня утешить? – хитро прищурился Фрау. Такая усмешка не предвещала ничего хорошего.
- Т-ты о чём? – Тейто попытался отстраниться, но, разумеется, безуспешно. Фрау продолжил наступление. Он обладал видимым преимуществом. Тейто никак не мог найти место, куда можно было отвести взгляд, лишь бы не смотреть в насмешливые глаза епископа.
- Не прикидывайся. Или ты решил всерьёз попытаться сделать вид, что в гостинице, где мы остановились две недели назад, ничего не произошло?
- Конечно не произошло! – Тейто с переменным успехом удавалось контролировать тон своего голоса. – Я вообще ничего не помню!.. А даже если и помню, я всё равно себя не контролировал, потому что был пьян!
- Ох-хо, как ты заговорил. А не ты ли сам попросил налить тебе, желая попробовать спиртное впервые, в честь семнадцатилетия, так сказать? Я, честно говоря, был уверен, что ты просто уснёшь уже после пары стаканчиков. А ты ж расхрабрился так, что сейчас строишь из себя оскорблённую невинность и ссылаешься на опьянение. Да если б все так пьянели как ты!
- Пара стаканчиков? То ты называешь парой стаканчиков?! И то был поцелуй! Только поцелуй и ничего больше!
- Насколько это был «только поцелуй», я помню лучше тебя. Помнится, ты говорил тогда, что хочешь меня утешить. О, ты выбрал воистину наилучший способ. Признайся, наверняка от Микаге узнал?
- Аргх, - у Тейто закончились всякие аргументы. «Бурупья?» - непонимающе смотрел на него Микаге.
- Фрау, я же серьёзно о тебе беспокоюсь. Почему ты всё постоянно переворачиваешь так, как тебе удобно. Всё время увиливаешь от прямого ответа. Ты невыносим, - Тейто успокоился, высказавшись. Правда, то, что он до сих пор сидел на коленях у Фрау, не располагало к серьёзному здравому размышлению. Удивительно, что епископ вообще так долго молчал. Действительно понимал, что Тейто будет трудно об этом вспоминать. Но всё же в компании с Фрау нельзя быть уверенным во всём, и приходится всегда быть настороже. Это вот его долгое молчание тоже не к добру.
- Почему? – переспросил Фрау. – Да потому, что сейчас поцелуй бы мне действительно помог, - улыбаясь, сказал Фрау.
Тейто смотрел на епископа с опаской, подозревая очередной подвох.
«Не-ет, дважды на ту же удочку я не попадусь. Ишь как смотрит».
Ни за что не купится. Даже если самому хочется. Невозможно было смотреть в эти синие глаза и сохранить спокойствие.
- Эх, ладно, я так уж и быть, пойду тебе навстречу и скажу, что просто в очередной раз глупо пошутил. Так что расслабься, - сказал Фрау с непонятной интонацией.
- Вот всегда ты так! – вспылил Тейто.
- Ну теперь то тебя что не устраивает? – изумился Фрау.
- Дурак.
«М-да, следовало бы слезть с его коленей, говоря это, а не прижиматься к нему ещё сильнее», - пряча улыбку на груди Фрау, думал Тейто.
Епископ положил ладонь на голову Тейто, приглаживая непослушные пряди, наслаждаясь теплом своей самой любимой души. Автобус неслышно увозил их прочь, по оконному стеклу постучали капли дождя, оставляя за собой сияющие дорожки. Дождь, ветер, шум двигателя, шорох дороги – не хотелось расставаться с этими звуками. Фрау положил подбородок поверх своей ладони и тихо заговорил:
- Знаешь, честно говоря, я плохо помню свой сон. Там было много теней. Я сам был одной из них. А вокруг царила абсолютная кромешная тьма, что была темнее нас самих. Один за одним мы растворялись в ней… Там было что-то ещё, но я не знаю что, не могу объяснить… Но я отчётливо помню, как остался совершенно один в той тьме. И как вдруг всего меня наполнило тепло, разливающееся из сердца по всему телу. Тогда я увидел свет. Кто-то вёл меня за руку к тому свету. Он сам был слишком ярок, и я не смог рассмотреть, кем был мой проводник. Я проснулся, ослеплённый этим светом... Это всё, что я помню… Надо же, уснул. А ведь скоро мы уже приедем. Как бы мне хотелось, чтобы наше путешествие не заканчивалось никогда. Правда, Микаге?

Comments

[Гость]

Здорово! Очень нежно и романтично! Обожаю Фрау/Тейто! ^___^

[Alex a.k.a. Jasmin]

Ria Yue Вай, как трогательно... Давно уже не читала ничего настолько проникновенного и искреннего. Да еще и под такую замечательную песню... Высший балл!

[Ria Yue]

Alex a.k.a. Jasmin
Спасибо большое)

Я растаяла. Это прекрасно

[Ria Yue]

Zenellia
Очень приятно, спасибо) Хотелось сделать всё мрачнее, печальнее, но получилось вот так)