"Призрачное пламя" и "Алые всполохи"

[Ria Yue]

К хорошему быстро привыкаешь.
Наверно, так это называется. Вслед за прочитанными ранее двенадцатью томами я всё же перечитала и первые два. Сколько всего я собиралась сделать, а в итоге всё равно вернулась к «Пламени». Как всегда, терпишь, забываешь, а потом случайно (или, пусть даже, и не совсем) сталкиваешься снова и чувства накатывают по - новой. Или, может, на меня так действует окружающая атмосфера: мне кажется, что-то именно «призрачное» подходит моему настроению. Так всегда: когда у меня плохое настроение я иду читать яой - мне становится весело

Воспринимаются первые две книги не так как раньше, при первом прочтении. Ничего не помнящий Такая – Кагетора и Наоэ, ещё не показавший своего «истинного» лица. Но, даже не смотря на то, что ты знаешь продолжение, это не мешает наслаждаться чтением (хотя, я повторюсь, и скажу, что иначе чем чувствами и мистической атмосферой, там наслаждаться нечем). И, скорее, именно потому, что ты знаешь в чём интрига, читать первые тома ещё приятней. Мне нравилось ловить намёки, видеть между случайных строк скрытый смысл, запоминать каждый печальный немой взгляд Наоэ и дрожать от тихих слов Такаи, ожидающего ответа: «Кем ты хочешь, чтобы я был?» (После таких двухзначных слов начинаешь всерьёз сомневаться, правда ли Кагетора запечатал память)

Нравятся мне первые пять томов. Это не значит, что следующие книги я люблю меньше, я люблю их по-другому, за другое (хотя это и грубо говорить, что я люблю за «что-то», но это действительно так). Меня прямо-таки будоражит недоговорённость в повествовании. Она заставляет меня радоваться над каждым намёком на «что-то большее», радостно тыкать в экран пальцем и восклицать «Вот оно! Вот!», хотя ничего весёлого там и в помине нет. … Нет, вру. Как раз что-то весёлое там есть. Шутки, забавные ситуации, школа, в конце концов, - всё это не кажется лишним. И малочисленность таких эпизодов даже расстраивает. В первых томах герои ещё позволяли себе дурачиться. И это даже скорее грустно, чем смешно, но приятно.

Завершая разговор об общих впечатлениях, хочется сказать о том, что мне кажется по-настоящему замечательным: я прочитала два тома и мне сразу же захотелось взяться за следующий или перечитать их заново. Мне хочется узнать всё снова, по - новому. Я не устала пока от «Миража» и я готова пережить всё во второй раз. И ведь знаю я, что будет дальше, помню произошедшие события, а всё равно. Видимо сказалось моё чтение залпом, в спешке. Мне мало. Я более чем уверена, что «Пламени» предстоит быть мною перечитанным с самого начала.

А ещё, я ведь не читала примечания, исторические справки, составленные переводчиками, мне важны были лишь события. Чтение «Пламени» может быть и более полезным, если вникать в суть каждой мелочи. Но совсем не любознательный я человек. А зря.

Не могу снова не восхититься героями. Такая совершенно очаровательный нелюдимый подросток, такой брутальный старшеклассник - хулиган в форменном пиджаке, с куском трубы на плече и хамовитой ухмылкой. И Наоэ тут сильный мужчина, с язвительными словами, которые вроде и издевка, но «по делу», на которого только смотреть и томно вздыхать, когда страх за прошлое даёт о себе знать. Люблю я их такими.
Такая ещё не тигр, скорее, тигрёнок. Когда он скалит зубы, пусть это и не внушает ничего, лишь сотрясает воздух, но некоторых это пугает. Для знающих же, скорее, это выглядит невинно милым. Ведь Такая рычит, обороняясь, пытаясь создать вокруг себя стену, изолирующую его от других. Никто на моей памяти не пытался так отчаянно прятаться от человеческого тепла, желая его. Встретив непонимание и непризнание со стороны самых близких ему людей – его родителей – само собой разумеется, что Такая боится быть преданным снова. Лучше не иметь вовсе, чем потом потерять. И эти чувства семнадцатилетнего подростка отлично подходят Кагеторе. Страх быть обманутыми и при этом искать защиту в других, а после радоваться чудесной находке и бояться ещё больше. Замкнутый круг… Интересно, сложно ли любить такого человека, как Такая?
Кагетора, по сути, такой же. Но в его случае всё осложнено многими обстоятельствами. Власть, сила, ответственность, эпоха, в которую он родился – всё другое. Такая не мог не измениться под напором окружающих и происходящего. Мало-помалу всё начинает к нему возвращаться. На глазах у других Уэсуги словно бы происходит возрождение Кагеторы, постепенное, неумолимое. В конце – концов Кагетора получает всё назад, и память, и силу. А Наоэ продолжает называть его «Такаей». Мне кажется, что Кагетора, оказавшись в этом теле, пытался жить иначе. Плевать, что это был побег от реальности, но он, уставший за четыреста лет, желал перемен. Его попытка обратилась в жизнь Оги Такаи. И даже так, без силы, без памяти, разве не было Наоэ и Кагеторе хорошо? И Кагетора, может, и мог продолжать жить так, но этого не мог Наоэ. И ладно бы чувство вины, не в одном нём дело. Как по мне Кагетора простил его, он запечатал свою память не из-за этого. Возможно, что та история с Минако была как одна из причин, но не основная. Я не хочу говорить о том, что Наоэ зря загонялся, но из моих рассуждений это и вытекает. Они вообще все зря загоняются. Наверно, так и Нагахидэ решил, плюнул и свалил от таких психов подальше.

Герой второго тома, безусловно, Чиаки. Смотря на этого героя я не могу нарадоваться, до того он приятный. И ведь и правда, ушёл, демонстративно хлопнув дверью. Но вернулся же. (Вот же ж этот вездесущий Косака). Он относится к тому типу людей, за которых куда более красноречиво говорят их поступки, а не слова. Тут и комментировать нечего. Чиаки Сюхей именно такой. Но при том, что он делает всё как надо, он ещё и говорит, что следует. Проницательный, понимающий человек, прекрасный напарник, с которым можно не волноваться за свою спину в бою, и не бояться умереть со скуки в свободное время.. Он действует красиво и эмоционально, не переставая при этом рассуждать и думать. А то часто же бывает так, что адекватный сильный герой мрачный и угрюмый. А весёлый раздолбайский лучший друг – бабник дурак – просто шут для мебели. Чиаки совмещает в себе лучшие качества в тех пропорциях, которые и составляют его достоинство. Пока, сколько я его знаю, он идеален. Он реально похож на моего фанонного Киру-семпая. Или Артура из моих «душ». И мне решительно хочется запейринговать его с Юзуру, ещё одним хорошим мальчиком.

Я этого не хотела, но, по всей видимости, дальнейшее моё знакомство с «Пламенем» будет происходить «поглавно». Что ж, так, может, и не интересней, но зато ценить прочитанное я явно буду больше. (И стебаться буду тоже больше)